№ 6, 2001 г.
В.А.Баскина,
доктор геолого-минералогических
наук
Москва
Далеко не каждому геологу выпадает редкое счастье, использовав знания и опыт, предугадать, где должно располагаться месторождение, и обнаружить его в предсказанном месте. Особенно если открытое “на кончике пера” месторождение по типу, запасам, качеству сырья принадлежит к единственным в мире, крупнейшим, уникальным. Такое счастье выпало Наталье Владимировне Кинд, открывшей первое в Якутии и одно из крупнейших алмазных месторождений — трубку “Мир”. Находку коренных алмазов называли в прессе открытием века.
Однако имя первооткрывательницы десятилетиями замалчивалось, а награды, почести и материальные выгоды получили другие.
Весной 1955 г. геолог Наталья Владимировна Кинд, начальник тематической партии №132, составила прогнозную карту, где были обозначены два предполагаемых ею места нахождения коренных алмазов в бассейне р.Малой Ботуобии. Копии она отдала сотрудникам — выехавшим первыми к месту полевых работ. Уже через три дня после высадки в тайге, 13 июня 1955 г., прорабы Е.Елагина и Ю.Хабардин нашли кимберлиты из трубки, ставшей потом знаменитой. В сентябре по тайге, прокладывая дорогу, прошел первый трактор. Вскоре возле трубки поставили бревенчатый дом — первый дом будущего города Мирный. Новое месторождение 45 лет кормило город, Якутию, Россию. На итоговом совещании Амакинской экспедиции постановили: “Вопрос о сырьевой базе для отечественной алмазодобывающей промышленности разрешен окончательно, с 1956 г. в Вилюйском бассейне можно приступить к промышленной эксплуатации”.
В 1957 г. за открытие промышленного месторождения алмазов в Якутской ССР были присуждены Государственные премии и вручены ордена Ленина руководителям отрасли, экспедиции, геологам, в их числе Г.Х.Файнштейну и Ю.И.Хабардину. Первооткрывательницы единственного тогда подобного месторождения Кинд и Елагина не только не получили наград, но и были уволены из экспедиции. Многие десятилетия их имена не упоминались. Поскольку алмазная тема оставалась сверхсекретной, истину знали только их близкие.
Сама Кинд написала о своем открытии только 30 лет спустя:
“Находка алмазов на р.Ирелях, а также прослеживающаяся связь между тектоническим строением района и местами находок пиропов во время обработки полевых материалов позволили мне составить первую “карту прогноза” и выделить на ней два участка предполагаемых местонахождений кимберлитов. На одном из них летом 1955 г. была открыта знаменитая кимберлитовая трубка “Мир”, на другом, спустя годы, геофизики открыли кимберлитовую трубку “Интернациональная”” [1].Ни тогда, ни после она не написала о другом: когда поиски коренных алмазов в Якутии зашли в тупик, когда ведущий геолог Амакинской экспедиции Файнштейн не уставал повторять, что “кимберлиты — это выдумка космополитов” и что якутские алмазы вымываются из траппов, тогда ведущий специалист российской алмазной геологии А.П.Буров поручил именно Кинд создать и возглавить геологическую партию для обобщения всех собранных к тому времени данных по Вилюю и выработки разумной стратегии поисков. Выбор не был случайным. Ум, опыт, эрудиция, настойчивость Натальи Владимировны высоко оценивались коллегами. В алмазной экспедиции на Урале Кинд начала работать еще до войны, вскоре после окончания Ленинградского университета. По ее прогнозам в бассейне р.Чусовой был найден ряд промышленных россыпей, в 1950 г. она защитила первую по алмазной тематике кандидатскую диссертацию. Именно на Урале сложился коллектив геологов-алмазников: И.И.Краснов, А.П.Буров, М.А.Гневушев, Н.Н.Сарсадских, В.С.Трофимов и Н.В.Кинд. Они перенесли свои исследования в Якутию, что в значительной мере обеспечило успех в поиске алмазов.В 1959 г. Кинд поступила на работу в Геологический институт Академии наук. Она поставила перед собой задачи: создать новую лабораторию радиоуглеродного датирования, изучить четвертичную геологию Русского Севера. Кинд много работала в поле. Ее экспедиции охватывали низовья рек Лены и Енисея, ей довелось вернуться в Якутию и на Вилюй. Радиоуглеродный метод позволил детально датировать отложения, связанные со стадиями последних оледенений Сибири. Исследования Кинд и ее сотрудников легли в основу стратиграфического расчленения антропогена Сибири — схемы, использовавшейся геологами до последнего времени. Она постоянно публиковала новые результаты, выступала на совещаниях. Имя Кинд получило международную известность. Раньше многих своих коллег она стала выезжать за рубеж. Этому способствовало все: брак с И.Д.Рожанским (в те годы сотрудником ЮНЕСКО), год, проведенный с семьей в Париже (1962—1963), свободное владение европейскими языками. Коллег поражала масса собранных ею новых геологических данных, подкупали красноречие и убежденность, талант вести острую, но доброжелательную дискуссию. Лучшего “полпреда” русской науки трудно было бы представить. Сохранились воспоминания американского профессора Дэвида Хопкинса о первом симпозиуме по Берингии, проходившем в 1965 г. в Боулдере (штат Колорадо), куда была приглашена Кинд.
“Я вспоминаю конгресс ИНКВА в Боулдере как время золотых осенних денечков, бутербродов под тенистыми деревьями, бесконечных разговоров с моими новыми русскими друзьями. Высокая, красивая, золотоволосая, изящно одетая женщина, которую звали Кинд, произвела неизгладимое впечатление на меня и моих приятелей-американцев. Мой первый трехмесячный визит в Россию в 1969 г. был важным поворотным пунктом в моей собственной жизни. <…> Именно в России я научился работать с женщинами, как с равными, без устали вести научные споры и ходить вместе на концерты, в театры. Наташа Кинд начала мое перевоспитание в Боулдере в 1965 г. и продолжила его в 1969 г.”.Разработанный с активным участием Кинд новый метод изотопных датировок, обобщение ею первых собранных данных привели к выводам, которые подтвердились многие годы спустя, по мере того как развивались исследования четвертичной геологии Сибири. Она опубликовала по результатам этих исследований более ста работ, защитила в 1971 г. докторскую диссертацию, изданную позднее в виде монографии “Геохронология позднего антропогена по изотопным данным” и удостоенную премии Московского общества испытателей природы. Участница и докладчица союзных и международных совещаний, Кинд в разные годы входила в руководство комиссий по определению возраста геологических формаций, была одним из авторов международного проекта “Четвертичные оледенения Северного полушария”, участвовала в работе международной ассоциации по изучению четвертичного периода и других научных объединений. Так Кинд сумела прожить вторую после алмазной, успешную, блестящую жизнь в геологии.
Н.В.Кинд. 40-е годы. Из личного архива Е.Н.Елагиной.
Но была и другая жизнь. Дом семьи Рожанских надолго стал центром притяжения интеллектуальной элиты Москвы. Когда окончилась короткая “оттепель” и снова оказалась под угрозой судьба замечательных произведений и их авторов, Кинд не осталась в стороне. Все больше сил она отдавала попавшим в беду или нуждающимся в помощи людям. В 1967 г. она писала одному из ближайших друзей семьи Льву Копелеву: “Я давно пришла к заключению, что добро к людям в миллион раз умнее, чем тысяча страниц так называемых научных трудов”. Вместе с другими — А.Ахматовой, Л.Чуковской, Ф.Вигдоровой — Кинд и Рожанский выступили в защиту осужденного за “тунеядство” И.Бродского и подписали телеграмму протеста, направленную в Ленинградский обком партии.
Квартира Кинд стала надежным убежищем рукописей А.Солженицына. Наталья Владимировна не только была первым читателем “Архипелага ГУЛАГ”, но помогала переправлять рукописи писателя на Запад. Солженицын с благодарностью вспоминал об этом:
“Для нас важно было — тверда, верна и квартира ее чистая. А значит, можно встречи устраивать у нее с иностранцами. Последние, темно-грозные месяцы на родине она нередко бывала у нас, все более становясь родной, много раз бывала у Али после моей высылки. Когда я уже был на Западе — обменивался рукописями с Шафаревичем через нее. Не все соотечественники наши будут понимать, какая решимость требовалась тогда, чтобы включиться в канал” [2].Кинд переправила на Запад “Колымские рассказы” В.Шаламова. Благодаря ей проза Шаламова дошла до русского и европейского читателей еще при жизни автора. Она же на 40-й день после смерти писателя устроила у себя вечер его памяти.Когда в Москву из ссылок и скитаний вернулась Н.Я.Мандельштам, Кинд стала ей близким человеком, другом и помощницей. Надежда Яковлевна писала о Наталье Владимировне: “Живется ей трудно, но в ней есть какое-то высокое благородство, не позволяющее ей жить легче. Мне она на редкость мила и нужна”.
В 1956 г. Кинд подружилась с Натальей Ивановной Столяровой*. Душевный и жизненный опыт старшей подруги, ее эрудиция, человеческие связи, трагическая судьба влияли на формирование интересов и настроений Натальи Владимировны, все более вовлекая ее в дела русских диссидентов. Позже, когда в Москве на отчисления от изданий “Архипелага”, при энергичном участии Столяровой, был создан Фонд помощи политзаключенным, Кинд стала его постоянным и надежным негласным работником. До самой смерти Столяровой (1984) две Натальи были неразлучны. Их появление — немолодых, но элегантных, блестящих, красивых, смелых, остроумных — всюду вносило громадный заряд энергии.
* Дочь политэмигрантки, любовь поэта Б.Поплавского, вернувшаяся в СССР в 1934 г., стала многолетней узницей ГУЛАГа, затем правозащитницей.
Родители Кинд и Рожанского были профессорами Петербургского политехнического института. В академическом пос.Лесное завязалась их дружба с крупными учеными А.Иоффе, А.Александровым, С.Вавиловым, Н.Семеновым, И.Виноградовым. Своей подруге Наталья Владимировна как-то сказала “Среди моих друзей, оказывается, девять лауреатов Нобелевской премии”.
Кинд принадлежала к древу русской интеллигенции, уходящему корнями в серебряный век и объединившему представителей нескольких поколений. Воспитанные с детства уважение к себе и другим, стиль общения, внутренняя свобода, эрудиция и в еще большей мере личные качества — насмешливый и острый ум, открытость, доброта, дружелюбие до последних дней ее жизни восхищали людей. Она была очень близка со Львом Копелевым, с Мариной Баранович — давним другом Бориса Пастернака. Физик М.Поливанов и другие молодые друзья Пастернака — В.Иванов, К.Богатырев — были и для Кинд близкими людьми. Анна Ахматова, приезжая в Москву, любила бывать у Кинд.
Копелев вспоминал, что по четвергам у Натальи Владимировны собирались слушать музыку — записи вещей, не исполнявшихся в те годы: многие там впервые слышали Стравинского, Шенберга. Он писал:
“Дом, где сейчас живут ее дочь и внуки, был для многих наших друзей и для меня одним из очагов неугасимой духовной жизни в годы застоя. Благодаря таким очагам сохранялся и вопреки всем бедам плодотворил живой дух русской культуры. Наталья Владимировна Кинд была его олицетворением” [3].Там был впервые записан на пленку голос Ахматовой — поэма “Реквием”, главы из “Поэмы без героя”, монолог о Н.Н.Пушкиной, многие неизданные еще стихи — например “Привольем пахнет дикий мед” [4].Там читали и записывали свои новые произведения А.Галич, И.Бродский, Н.Коржавин, Д.Самойлов, Г.Бёлль, М.Фриш, П.Неруда. Для многих из них притягательными были именно дружба с хозяйкой, ее ум и обаяние. В круг ее общения входили Е. и Л.Чуковские, Н.Глен, Е.Левитин, Д.Борисов, Б.Михайлов. В доме бывали А.Сахаров, А.Мень, Н.Берберова, Г.Айги, В.Корнилов, Ю.Домбровский, Б.Окуджава.
Копелев писал:
“Она была неподдельно скромна и даже застенчива. О ее воистину подвижнической, даже героической работе в дальних экспедициях, о том, что именно она вычислила и очертила район, где надо искать алмазы, мне рассказали ее подруги. Она же вспоминала только смешные или занятные приключения. Когда приятели, гости с нею об этом заговаривали — она предпочитала отшучиваться: “Как же, озолотили нас… Открыли — и на том спасибо!””Конечно, это была не только скромность. На мой вопрос, почему Наталья Владимировна не боролась за признание своего открытия, Екатерина Елагина, ее близкий друг и соратница, сказала:“Она была очень гордой. Гордость не позволяла ей вспоминать о своем непризнанном открытии. “Нет — так нет!” Только раз, помню, мы ехали в театр. Был 1957 год, массами награждали алмазников. Она меня спросила по дороге — “Катя, догадайся, кого не наградили?” Я сразу сказала — нас. Так оно и было — многие десятки людей получили тогда награды, а нас, открывших это промышленное месторождение, “забыли”. Больше мы к этому не возвращались”.Однако с годами история открытия алмазов привлекала все большее внимание публики и журналистов, и увенчанные лаврами мужчины не стеснялись в похвалах себе, в замалчивании и прямом искажении истины [5, 6]. Например, М.М.Одинцов написал: “В 1955 г. на р.М.Ботуобия партия Файнштейна открыла трубку “Мир”” [7]. Это — небылица. Сам Файнштейн, будучи редактором книги Одинцова, знал, что написанное там — неправда, но не комментировал это.К счастью, Елагина не желала с этим мириться. Она писала [8] и рассказывала о вилюйской эпопее, о роли Натальи Владимировны, благодаря чему в специальной литературе все чаще последние годы начали упоминать Кинд как главную героиню открытия не только трубки “Мир”, но и богатейшей малоботуобинской алмазоносной провинции [9]. ““Мир” — уникальнейшее месторождение алмазов, не имеющее себе равного в мире. Главенствующая роль в его открытии принадлежит Н.В.Кинд” [10].
Готовится к печати книга воспоминаний Елагиной о работе геологов в годы открытия коренных алмазных месторождений Якутии (1952—1955). Очень личная, живая, образная, она читается взахлеб. На мой взгляд, этот текст может стать прекрасным материалом для киносценария. Отличная память, наблюдательность, дружелюбие, юмор, точное чувство детали позволили ей нарисовать человеческие судьбы, воссоздать неповторимые характеры окружавших ее в те годы людей. Таковы, в частности, творческие портреты Кинд и тесно связанных с нею по работе Н.А.Бобкова, А.П.Бурова, Л.А.Попугаевой. Кажется, никто и нигде еще не писал об этих людях и событиях так емко, глубоко и благодарно.
О Наталье Кинд и ее роли в рождении и судьбе Мирного его жители узнали впервые в 1974 г., когда в праздничной программе по случаю юбилея города была показана сделанная местным тележурналистом запись выступления Кинд и Елагиной. В 81-м по инициативе редактора одной из якутских газет, С.П.Сальниковой, городское начальство пригласило Кинд, оплатив ее проезд, в Мирный, и она участвовала в вечере, посвященном встрече геологов — первооткрывателей якутских алмазов. После этого она еще дважды посещала Мирный. Осенью 85-го ленинградские документалисты сняли в Якутии фильм об истории открытия трубок. В 87-м, в 70-летний юбилей Кинд, журналист А.Ливанская в Москве сделала о ней телепередачу в рубрике “Ровесники Октября”. Еще одна телепередача, о Кинд и Шаламове, вышла незадолго до смерти Натальи Владимировны, осенью 92-го.
Со временем в жизни Кинд становилось все больше потерь и драм. Приходилось для заработка реферировать груды научных публикаций. В 1986 г. доктора наук Кинд, блестящего знатока своего дела, отправили на пенсию. Реже собирались в ее доме застолья — маленьким внукам нужна была тишина и покой. Наталья Владимировна изменилась внешне. Ее легендарная элегантность уступила место “неслыханной простоте”. Но, по словам друзей, как бы она ни выглядела для посторонних, она оставалась блистательной, умницей, всеми любимой, человеком с широчайшим кругом общения. После того как многие метры литературных и диссидентских кружков умерли или разъехались, в Москве все же сохранился круг тесно связанных и постоянно общавшихся людей искусства и культуры. Кинд в этом кругу любили, очень любили, ее приход был всегда событием и радостью.
Все, кто общался, работал, дружил с Кинд, сохранят и передадут потомкам память о ней. Большой массив документов, писем, заметок хранит ее дочь Н.И.Рожанская. К этому архиву все чаще обращаются журналисты. Люди, общавшиеся с Кинд на гребне диссидентской волны, вспоминают о ней и сейчас с благодарностью и радостью. Н.Д.Солженицына сказала мне: “Мы нежно ее любим. Она была необыкновенным человеком”. Для Коржавина, после 25 лет эмиграции, она осталась Натой Кинд — “обаятельнейшей, умницей, душою близкого дома”.
Наталья Владимировна Кинд родилась 8 июля 1917 г. в Петрограде, умерла 13 февраля 1992 г. в Петербурге. К.Симонов писал: “Мы измеряем жизнь не днями жизни, а часами дружбы”. По этому счету она жила необыкновенно долго. Своих воспоминаний Кинд не оставила.
Единственной наградой Кинд за “открытие века” стал нагрудный знак первооткрывателя. В любой другой стране этой женщине давно бы поставили памятник. Думаю, необходимо сейчас, пусть поздно, посмертно вернуть ей недоданное, отнятое — известность и славу первооткрывателя, звание лауреата, ордена, премии. Не все разделяют такую точку зрения. Приведу высказывания начальника Амакинской экспедиции: “У меня нет желания останавливаться на истории открытий. Все, что можно, уже перемолото до полной трухи. История открытий канула в вечность, бог с ней и вечный ей покой. Можно до потери здравого смысла тасовать несколько десятков фамилий, спорить до хрипоты о “личном вкладе”” [11].
Не спорить надо об этом, а по заслугам и справедливости оценить тот вклад. Это нужно уже не Кинд, это нужно всем нам.
Автор благодарит за поддержку Фонд Джона и Кэтрин Макартуров (раздел инициативных проектов); за предоставленные материалы — Е.Н.Елагину и Н.И.Рожанскую.
Литература
1. Кинд Н.В. // Химия и жизнь. 1987. №1. С.56—57.
2. Солженицын А. Бодался теленок с дубом. Париж, 1975.
3. Орлова Р., Копелев Л. Мы жили в Москве. 1988.
4. Чуковская Л. Записки об Анне Ахматовой. М., 1997.
5. Файнштейн Г.Х. // Люди и алмазы. Якутск, 1984.
6. Хабардин Ю.И. Путь к алмазной трубке. Якутск, 1994.
7. Одинцов М.М. По Восточной Сибири в геологических партиях. Иркутск, 1981.
8. Елагина Е.Н. //Химия и жизнь. 1987. №1. С.58—61.
9. Елисеев В.И. // Бюл. МОИП. Отд. геол. 1994. С.92—112.
