Кюхельбекер напечатался первым, Дельвиг - вторым...
"Дельвиг никогда не вмешивался в игры, требовавшие проворства и
силы; он предпочитал прогулки по аллеям Царского Села и разговоры с товарищами,
коих умственные склонности сходствовали с его собственными. Первыми его
опытами в стихотворстве были подражания Торацию. Оды "К Диону", "К Лилету",
"Дориде" писаны им на пятнадцатом году и напечатаны в собрании его сочинений
безо всякой перемены. В них уже заметно необыкновенное чувство гармонии
и той классической стройности, которой никогда он не изменял.
В то время (1814 году) покойный Влад. Измайлов был издателем "Вестника
Европы". Дельвиг послал ему свои первые опыты: они были напечатаны без
имени его и привлекли внимание одного знатока, который, видя произведения
нового, неизвестного пера, уже носящие на себе печать опыта и зрелости,
ломал себе голову, стараясь угадать тайну анонима. Впрочем, никто не обратил
тогда внимания на ранние опресноки столь прекрасного таланта! Никто не
приветствовал вдохновенного юношу, между тем как стихи одного из его товарищей,
стихи посредственные, заметные только по некоторой легкости и чистоте мелочной
отделки, в то же время были расхвалены и прославлены, как некоторое чудо!
Но такова участь Дельвига; он не был оценен при раннем появлении
на кратком своем поприще; он еще не оценен и теперь, когда покоится в своей
безвременной могиле!" |
Кто был тем его товарищем, кто написал "стихи посредственные"?..
Чаще всего в комментариях к этому месту пишут, что подразумевается Алексей
(Олосенька) Илличевский. Очень сомнительно, однако, чтобы Пушкин
в зрелые годы вдруг бы задел былого соперника. С огромной долей вероятности,
"посредственные стихи" - это Пушкин о самом себе и о тех похвалах, которые он начал
вскоре получать и которые спустя годы кажутся ему столь завышенными! О
Дельвиге же -
С младенчества дух песен в нас горел,
И дивное волненье мы познали;
С младенчества две музы к нам летали,
И сладок был их лаской наш удел:
Но я любил уже рукоплесканья,
Ты, гордый, пел для муз и для души;
Свой дар как жизнь я тратил без вниманья,
Ты гений свой воспитывал в тиши...
|
Трудно, иногда невозможно было разделить литературный и душевный талант
"милого Тоси". "Жизнь Дельвига, - скажет один из близких, -
была прекрасная поэма; мы, друзья его, читали и восхищались ею".
 |
Даже мрачный недоброжелатель Мартын Пилецкий, давая характеристики
своим "подопечным", никак не мог соединить воедино Дельвиговых недостатков
и достоинств.
"Способности его посредственны, - записывал надзиратель, - как
и прилежание, а успехи весьма медленны. Мешкотность вообще его свойство
и весьма приметна во всем, только не тогда, когда он шалит и резвится:
тут он насмешлив, балагур, иногда и нескромен; в нем примечается склонность
к праздности и рассеянности. Чтение разных русских книг без надлежащего
выбора, а может быть, и избалованное воспитание поиспортили его, почему
и нравственность его требует бдительного надзора, впрочем, приметное в
нем добродушие, усердие его и внимание к увещаниям, при начинающемся соревновании
в российской истории и словесности, облагородствуют его склонности и направят
его к важнейшей и полезнейшей цели". |
Лень, ленивец, лентяй, феноменальная леность, сонливость - кажется,
все, приятели и недруги, помнили об этом примечательном качестве Дельвига.
Дельвиг мыслит на досуге
Можно спать и в Кременчуге - |
это куплет из коллективного лицейского сочинения (в Кременчуге служит
в ту пору отец "ленивейшего из смертных"). Близкие друзья, однако, рано
распознали, как много в этой лени маскировки, позволяющей хитроумному ленивцу
жить и действовать, как ему нравится, и отстаивать свою личность порою
в очень непростых обстоятельствах. "Оправданная лень" - начнет Пушкин
стихи в честь Дельвига (к сожалению, от них сохранилось только заглавие).
"Святая леность" - выскажется "виноватый" сам о себе. Наконец
Пушкин найдет самые лучшие слова в 1817-м:
Любовью, дружеством и ленью
Укрытый от забот и бед,
Живи под их надежной сенью;
В уединении ты счастлив: ты поэт. |
А еще восемь лет спустя:
Сын лени вдохновенный, о Дельвиг мой!
Поэтому для многих было неожиданным, а для немногих - совершенно естественным,
что ленивец, один из последних по успехам, становится после Лицея прекрасным
поэтом, одним из лучших российских издателей...
И каким-то образом всегда выходило, что вокруг него собирался круг старинных
приятелей; что именно ему писать слова для общего лицейского гимна.
Но это после - это еще не скоро. Пока же на дворе только 1814 год...
Пока же Француз, оправдывая прозвище, преподносит друзьям свой
портрет: не живописный, но словесный, притом по-французски.
Переводя его дословно, познакомимся с первой исповедью юного поэта:
Вы просите у меня мой портрет,
Но написанный с натуры,
Мой милый, он быстро будет готов,
Хотя и в миниатюре.
Я молодой повеса,
Еще на школьной скамье;
Не глуп, говорю не стесняясь,
И без жеманного кривлянья.
Никогда не было болтуна,
Ни доктора Сорбонны,
Надоедливее и крикливее,
Чем собственная моя особа.
Мой рост с ростом самых долговязых
Не может равняться;
У меня свежий цвет лица, русые волосы
Н кудрявая голова.
Я люблю свет и его шум,
Уединение я ненавижу;
Мне претят ссоры и препирательства,
А отчасти пучение.
Спектакли, балы мне очень нравятся,
И если быть откровенным,
Я сказал бы, что я еще люблю...
Если бы не был в Лицее.
По сему этому, мой милый друг,
Меня можно узнать.
Да, таким, как бог меня создал,
Я и хочу всегда казаться.
Сущий бес в проказах,
Сущая обезьяна лицом,
Много, слишком много ветрености -
Да, таков Пушкин. |
Обращение в стихах - "мой милый" - может быть адресовано
кому-то одному, Дельвигу например; но скорее всего это поэтическое обращение,
равно относящееся ко всем - Кюхле, Корсакову, Илличевскому, Горчакову,
Пущину, Данзасу, Ване Малиновскому...
Дальше
|
