VIVOS VOCO: О.С. Молчанова,В.С. Молчанов, "И.В. Гребенщиков"

Илья Васильевич Гребенщиков был одним из плеяды ученых, окружавших академика Д.С. Рождественского с момента основания Государственного Оптического института, одним из его организаторов, положившим начало химическому сектору, из которого вырос ряд современных отделов и лабораторий ГОИ. Широкоплечий, энергичный человек с крупными чертами лица, любитель природы и охотник, знавший наизусть множество стихов, живо интересовавшийся окружающей его жизнью, людьми, явлениями, техникой, патриот и гражданин - таким он остался в памяти знавших его и работавших с ним.

Время стерло воспоминания о возникавших иногда трениях и столкновениях между незаурядным, своеобразным, нервным человеком и обыкновенными, средними людьми и оставило только лучшее - образ руководителя, умевшего и распушить, и утешить сотрудника (для утешения, кстати, в его письменном столе всегда имелась коробка конфет), поддерживавшего высокий тонус работы лаборатории. Обладая большой научной интуицией, он широко делился своими идеями. Многие из них далеко не всегда были осуществимы, но, вдруг, какая-нибудь из них оказывалась исключительно плодотворной, давала большой научный или технический выход, и таких идей в итоге оказалось немало.

Илья Васильевич, родившийся в 1887 году в Петербурге, принадлежал к лучшим представителям дореволюционной русской интеллигенции, нашедшим после Великой Октябрьской революции широкое поле применения своих способностей и полностью отдавшим их на службу социалистическому строительству.

Илья Васильевич был сыном врача и учительницы, рано, с первого курса Петербургского университета начал трудовую жизнь, давая уроки и работая в центральной лаборатории Охтенского порохового завода.

Он окончил университет в 1910 г. с дипломом 1 степени за работу "Влияние давления на условия равновесия жидко-кристаллической фазы пара-азооксианизола", сделанную под руководством проф. Н.А. Пушина. В 1912 г. Илья Васильевич перешел на работу в Монетный двор, а в последующие годы, обеспечивая жизнь растущей семьи, был старшим лаборантом на Естественно-научных курсах Лохвицкой-Скалон, преподавал химию в одном из реальных училищ Петербурга, с 1912 года - в Петербургском электротехническом институте. Там и началась научная деятельность Ильи Васильевича. Он продолжал исследования структуры жидкостей, в частности, их адиабатического сжатия и расширения, а также равновесий бинарных систем под большими давлениями.

Илья Васильевич интерпретировал полученные опытные данные как доказательство существования полиморфных превращений у жидкостей. Эти представления он впоследствии переносил на процессы, протекающие в расплавах стекломассы и получаемых из них стеклах.

В 1915 г. в России были сделаны первые попытки создания оптического стекловарения на Императорском фарфоровом заводе, ныне заводе им. М.В. Ломоносова. Эти работы организовал Н.Н. Качалов, тогда главный инженер завода, впоследствии член-корреспондент Академии наук СССР, пригласивший в качестве химика Илью Васильевича по рекомендации проф. Пушина. Фарфоровый завод находился тогда в ведении Министерства Императорского двора. Илья Васильевич впоследствии юмористически рассказывал о том, как он "под руководством" Н.Н. Качалова представлялся начальству, некоему генералу, кажется, Волкову, и в первый раз в жизни имел дело с придворной дамой, женой генерала, фрейлиной.

В 1916 г. Илья Васильевич с рабочими - гончаром М. Самсоновым, стекловаром Ф. Ибеком и моллировщиком К. Тихоновым - был командирован в Англию и там, на заводе братьев Ченс, ознакомился с производством оптического стекла. Не имея специального технического образования, Илья Васильевич сумел, однако, за короткий срок досконально освоиться с технологией стекловарения, требованиями к качеству шихтных материалов, глин для огнеупоров, постройкой печей; проследил весь процесс стекловарения, выработки и отжига стекла, всю организацию работы завода, вплоть до "конторской части" и сбыта. В письме, адресованном ему осенью 1916 года фирмой Ченс, ему сообщали: "... варки, проведенные под Вашим... руководством. . ., дали выход, который мы считаем вполне удовлетворительным" (приводились и величины выхода). Следовательно, проработав всего около года в совершенно новой для него области, Илья Васильевич смог уже руководить плавками. Именно тогда, в Англии, Илья Васильевич начал вести известную всем работавшим с ним так называемую "красную книгу".

В купленной в Англии большой, в 300 страниц, книге он вел записи интересовавших его сведений, продолжавшиеся еще много лет, очень разнообразные по содержанию, начиная от фамилий руководящих лиц из персонала фирмы Ченс и кончая программой курса лекций по технологии оптического стекла, читанных Ильей Васильевичем на физическом факультете ЛГУ с 1923 г. по 1927 г.

Интересно звучит в наше время список приобретавшегося в Англии оборудования и материалов: наряду с кварцевой химической посудой, мешальными машинами, регистрирующими пирометрами Календара и бумагой к ним, термопарами, содой, плавиковой кислотой, комплектами журнала "Optician", в нем фигурировали войлочные шапки и рукавицы для стекловаров, никелевые крюки и молотки для разбивания стекла.

Илья Васильевич любил вспоминать об этой поездке, рассказывая различные подробности своего пребывания в Англии. У него осталось сильнейшее впечатление от покалеченных кораблей английского военного флота, встреченных в Северном море, возвращавшихся после Ютландского боя.

Вернувшись в Россию, Илья Васильевич и Н.Н. Качалов, ранее побывавший в Англии, немедленно применили полученные знания и уже летом

1916 г. была выдана первая партия годного оптического стекла, а за 1916-1917 гг. выработано три тонны стекла. Однако в последующие годы производство стало замирать и в 1920 году завод был законсервирован за отсутствием топлива и потребляющей оптическое стекло промышленности.

15 декабря 1918 г., когда декретом Совнаркома был учрежден Государственный Оптический институт, Д.С. Рождественский пригласил в него Илью Васильевича, поручив ему организацию химической лаборатории. В первые годы штат ее был очень невелик: Н.А. Вахрамеев, М.А. Юрьев, К.А. Кракау, позднее С.Е. Красиков, Т.А. Фаворская. Хозяйством лаборатории ведал и обслуживал ее И.Н. Мальков, ставший впоследствии оптиком. Но Илья Васильевич обладал способностью смотреть вперед и по мере того, как лаборатория разрасталась, задачи ее расширялись, он оборудовал ее, планировал размещение рабочих комнат сотрудников и мастерских со свойственным ему размахом, в соединении с хозяйственностью и щепетильным отношением к государственным средствам. Наряду с планированием направлений исследований, он вникал в такие детали, как расстановка банок на складе реактивов и очень гордился своей системой. Уже в последние годы жизни лицо Ильи Васильевича освещалось радостной улыбкой, когда он находил где-нибудь в лаборатории самодельный прибор или собственной конструкции пробкомялку эпохи 20-х годов.

В 1931-1933 гг. количество сотрудников химической лаборатории заметно возросло. В создавшемся коллективе, получившем название химического сектора ГОИ, разделившегося потом на несколько лабораторий, под влиянием личности Ильи Васильевича господствовала бодрая и дружеская атмосфера. Он имел ценнейший дар руководителя - прекрасно разбирался в людях, умел использовать их лучшие деловые и человеческие качества и пресекал проявление плохих. Он требовал правдивости от своих сотрудников и резко менял свое отношение к людям, обманувшим его.

Как научный руководитель Илья Васильевич был ненавязчив, давал большую свободу сотрудникам и даже, пожалуй, действовал по методу "бросания в воду", чтобы человек научился сам выбираться на берег; но его опыт, разносторонняя химическая подготовка и, главное, научная интуиция придавали ценность тем замечаниям и предложениям, которые он делал, не стесняясь, по ходу работы. Эта же интуиция и его самобытность позволяли Илье Васильевичу высказываться в таком духе, что обилие чужих мыслей, почерпнутых из литературы, мешает рождению собственных мыслей (думается, однако, что такую роскошь может позволять себе не каждый научный работник). Тем не менее, широко приобретая книжные новинки, особенно иностранные, бывшие тогда гораздо менее доступными, чем сейчас, он раздавал их сотрудникам для ознакомления, а вновь поступавших обязывал делать на семинарах обзорные доклады по поручаемому им вопросу. Сам Илья Васильевич обязательно присутствовал на семинарах, вносил свежую струю в дискуссии и очень ценил, например, Владимира Густавовича Воано за его способность оживлять обсуждение любого доклада. Вообще, семинары играли очень большую роль в жизни химического сектора и отдельных его лабораторий.

Обязательность их посещения была само собой разумеющейся. Было много учебных семинаров: по фотохимии, который вел А.Н. Теренин (у Ильи Васильевича был план создания фотохимической лаборатории в химическом секторе), по теории строения жидкостей, проводившийся Я.И. Френкелем, курсы лекций по рентгеноанализу, по коллоидной химии и т.д.; семинар по физико-химическим свойствам стекол, где докладчиками были только молодые сотрудники, но посещать должны были все.

Илья Васильевич был демократичен в лучшем значении этого слова, и забота его об окружающих в равной степени распространялась на научных сотрудников и на технический персонал. Он уважительно и любовно относился к оптику И.Н. Малькову, стеклодуву А.Г. Алексееву, уборщицам Н.С. Андреевой и Е.Д. Панкрушиной, ценя их искусство и трудолюбие. Характерно для Ильи Васильевича то, что он был членом кассы взаимопомощи ГОИ с ее основания, считал это своим долгом, но никогда не взял для себя хотя бы самой минимальной ссуды. Он приходил на работу обычно одновременно со всеми сотрудниками и в более ранние годы немедленно обходил всю лабораторию. Позднее, когда и лабораторий стало несколько, и на плечи Ильи Васильевича легли многочисленные государственные, научно-организационные и общественные заботы, часто случалось, что он вырывался из своего кабинета после совещаний к началу обеденного перерыва или к часу окончания работы и "улавливал" засидевшегося сотрудника. Особенно хороши были тогда неторопливые беседы в эти часы после работы. При этом, нередко, Илья Васильевич предлагал поставить тот или другой опыт, подтверждающий высказанные предположения, а назавтра утром, заходил и спрашивал: "Что получилось?" Гуляя по вечерам и видя свет в каком-нибудь окне лаборатории, Илья Васильевич сплошь и рядом заходил "на огонек" и беседовал с сотрудниками.

Деятельность Ильи Васильевича в ГОИ с начала и до конца определялась потребностями нарождавшейся и развивавшейся оптико-механической промышленности. Начиная с 1923 г., оптическое стекловарение в Советском Союзе стало быстро эволюционировать. Возобновил работу ЛенЗОС; на Украине, под руководством Г.Ю. Жуковского, возник ИЗОС.

Воскрешению завода ЛенЗОС в значительной степени способствовали усилия академика Д.С. Рождественского, уже тогда составившего опубликованную позднее блестящую "Записку об оптическом стекле". Техническим директором был назначен Н.Н. Качалов. Д.С. Рождественский и И.В. Гребенщиков числились консультантами, но их характеры придавали этой деятельности совершенно иную окраску, чем обычно понимаемая под словом "консультация". Илья Васильевич вникал во все детали производства, сам дежурил у печей, непосредственно участвовал в смелых экспериментах, вроде знаменитого сокращения длительности варки со 100 до 25-30 ч, или простреливания из винтовки отверстия для выпуска стекла из горшка.

Д.С. Рождественский писал: "Энергии Н. Качалова и И. Гребенщикова мы главным образом обязаны тем, что оптическое стекло в России теперь умеем варить".

В 1922 г. Илья Васильевич был на полгода командирован в Германию, где закупал оборудование и реактивы для лабораторий ГОИ и ЛенЗОСа. Под его руководством лаборатория завода была оснащена первоклассными по тем временам приборами.

К 1927 г. отечественное оптическое стекловарение достигло такой степени развития, что несмотря на тенденцию некоторых работников промышленности и руководителей тогдашнего Всесоюзного объединения оптико-механической промышленности (ВООМП) продолжать импорт стекла из Германии, правительство одобрило точку зрения, выраженную в "Записке об оптическом стекле" и поддержанную Артиллерийским управлением, запретившим приемку приборов с деталями из импортного стекла. Импорт оптического стекла был прекращен, и был создан первый советский его каталог.

Деля свои силы между ГОИ и ЛенЗОСом, Илья Васильевич продолжал в тот период преподавать в вузах. В 1922 г. он был избран профессором Электротехнического института на кафедру теоретической электрохимии и физической химии. Читавшиеся им до 1932 г. курсы были тщательно продуманы и подготовлены. Сохранился толстый том лекций по неорганической химии, переписанный рукой матери Ильи Васильевича, Елены Сергеевны, с перечнем экспериментов для каждой лекции. Курс теоретической электрохимии, составленный Ильей Васильевичем, был выпущен литографированным изданием. И позднее Илья Васильевич не порывал связей с вузами, преподавал в Технологическом институте им. Ленсовета, привлекал к этой работе своих сотрудников по ГОИ.

Тесные взаимоотношения с промышленностью характеризовали и дальнейшую деятельность Ильи Васильевича. Он был самым авторитетным консультантом в своей области как для заводов оптического стекла, так и для оптико-механических заводов, воспитывал в этом духе и своих сотрудников,черпал из общения с промышленностью перспективы и направления работы лабораторий ГОИ.

Н.А. Тудоровская вспоминает, как, приехав с бригадой сотрудников на ИЗОС, Илья Васильевич распределил между ними участки, с которыми каждый должен был ознакомиться, через день собрал их, выслушал и через несколько часов поразил администрацию завода своей осведомленностью о состоянии производства в деталях.

Если проследить все исследования, проведенные в ГОИ под его руководством с 1918 по 1953 г. (до кончины Ильи Васильевича, последовавшей 8 февраля), то становится ясной логическая связь между ними, последовательность, направленность исследований, в свое время часто ускользавшая от непосредственных исполнителей.

Господствующими были следующие направления: изучение физико-химических свойств стекла; технология варки, разработка новых типов и марок оптических стекол, разработка методов контроля и измерительных методик; исследование поверхности стекла и его химической устойчивости; механическая обработка стекла; нанесение различных покрытий на оптические детали, чистка их при сборке; наконец, полировка металлов и работы электрохимического направления.

В самые ранние годы существования ГОИ, с работ И.В. Гребенщикова и Н.А. Вахрамеева началось изучение диаграмм состояния стеклообразующих систем, важных для производства оптических стекол. В дальнейшем эти работы велись К.А. Кракау, а позднее - Е.Я. Мухиным.

Начиная с 1925 г., проводилось изучение физико-химических свойств стекол указанных систем.

П.Э. Франк начал измерять вязкость в расплавленном состоянии, затем в эту работу включился К.С. Евстропьев с сотрудниками. Они разработали новый метод и расширили диапазон измерений в область отжига. Было построено несколько типов вискозиметров. Для исследований кристаллизационной способности была сконструирована новая аппаратура, так же как калориметр для измерения теплот растворения стекол в HF. Измерениями последних под руководством К.С. Евстропьева занимался М.М. Скорняков. Разработаны были методы измерения электропроводности стекол в жидком и твердом состоянии, их диэлектрической проницаемости и потерь при температурах 20-400° С (К.С. Евстропьев, Р.И. Брескер).

Выводы, сделанные из этих и многих других работ, были опубликованы в ряде статей и обобщены в монографии "Физико-химические свойства тройной системы Na₂O-РbО-SiO₂", изданной под редакцией И.В. Гребенщикова в 1949 г.

В 1934 г. при расширении территории химического сектора под руководством Н.Н. Качалова был построен и пущен небольшой экспериментальный завод, где в полузаводском масштабе стало возможным проверять результаты лабораторных опытов по варке стекол.

Очень большое промышленное значение имели работы по изменению метода перемешивания стекломассы. При изучении К.С. Евстропьевым вязкости и электропроводности стекол выяснилась необходимость получать максимально однородные образцы из малых лабораторных плавок. Подбор режимов размешивания, конфигурации мешалок и т.д., проведенный К.С. Евстропьевым, М.М. Скорняковым и М.С. Генрихом, позволил решить эту задачу. Накопленный опыт был перенесен на большие заводские плавки, а кроме того, он дал возможность проводить в условиях заводов малые плавки редких или дорогостоящих стекол. В этих работах участвовала также Н.А. Тудоровская, предложившая метод анализа распределения свилей по горшку.

Внедрение нового способа размешивания дало огромный результат, позволило во время Отечественной войны повысить выход бессвильного стекла и, благодаря этому, удовлетворить потребность страны в оптическом стекле. К.С. Евстропьеву и ряду работников промышленности за эти работы была присуждена Государственная премия.

Под руководством В.В. Варгина велись работы по изучению окрашивания стекла различными ионами, в зависимости от состава основы, режимов варки и термической обработки стекол. Были синтезированы многие новые марки и заложены основы современного каталога оптических цветных стекол.

Разрабатывались новые марки и типы бесцветных оптических стекол. Некоторые из них - под руководством Ильи Васильевича - полностью в ГОИ; другие, предложенные промышленностью, - исследовались в его лабораториях. Проверялись химическая устойчивость, кристаллизационная способность, оптические постоянные и т.д.

Долгое время велись исследования содержащихся в стекле газов как растворенных в нем, так и находящихся в мелких пузырьках (В.Г. Воано, С.Е. Красиков, В.Т. Славянский); результаты исследований обобщены В.Т. Славянским в книге "Газы в стекле".

Илью Васильевича всегда интересовали и им поощрялись работы по изучению структуры стекла. К их числу относятся тонкие измерения показателя преломления стекол в пределах 50-300° С, проведенные Н.А. Тудоровской, показавшие существование низкотемпературных превращений a-g и b-g тридимита и кристобалита в стеклах, содержащих избыток кремнезема по отношению к катионам; работы В.А. Флоринской по низкотемпературному отжигу стекла; после организации группы - лаборатории химии силикатов АН СССР, работавшей на территории ГОИ, исследования Е.А. Порай-Кошица по рентгеноанализу стекол, в частности, стекол системы Na₂O-В₂О₃-SiO₂; работы В.А. Иоффе по спектрам комбинационного рассеяния стекол свинцово-силикатной системы.

Особый интерес и внимание с самого начала работы в ГОИ и до конца жизни Илья Васильевич проявлял к исследованиям свойств поверхности стекол и их химической устойчивости. Первые работы в этом направлении проводились им с Т.А. Фаворской начиная с 1925 г. Это было освоение и проверка метода Милиуса, дающего оценку устойчивости стекла к воде. Была определена стойкость многих тогдашних сортов стекла, исследовано влияние закалки на это свойство. Далее проводилась так называемая автоклавная проба устойчивости. За этим последовало критическое опробование метода Циммера (проба на пятнание), проделанное в 1933 г. В.Г. Воано.

Одновременно поверхность стекла изучалась также электрохимическими методами (работы К.С. Евстропьева по стеклянному электроду) и адсорбционными (Л.А. Шмелев и А.П. Матвеев).

Однажды с завода ИЗОС был привезен образец стекла с цветным пятном. На месте пятна стекло было прозрачнее, чем на окружающих участках. К исследованию этого явления немедленно был привлечен А.А. Лебедев. Под его руководством Н.Ф. Тимофеевой в 1929 г. была проведена прекрасная работа, опубликованная гораздо позже (1936 г.). Ею была прослежена зависимость толщины разрушаемого кислотами слоя стекла от длительности воздействия кислоты, выражаемая уравнением: 1 + d/l = 10^atb (d/l - толщина слоя в длинах волн, а и b - константы, зависящие от состава стекла), и связанные с увеличением толщины слоя изменения коэффициента отражения, периодически проходящего через минимум.

К 1932-1933 гг. у Ильи Васильевича уже сложилась концепция исключительной роли измененного поверхностного слоя, определяющего эксплуатационные свойства стекла. Сам факт существования такого слоя еще в прошлом веке был отмечен Фраунгофером.а затем М. Фарадеем. В связи с этим приходит на память неудачная фраза в книжке В.Г. Воано и Н.Н. Качалова "Оптическое стекло", где говорилось, что И.В. Гребенщиков пришел к заключению о существовании поверхностной пленки на стекле "независимо от Фарадея". Однако "красная книжка" Ильи Васильевича свидетельствует о его знакомстве с замечательной работой Фарадея "On the manufacture of optical glass", напечатанной в 1830 г. в "Phylosophical Transactions of the Royal Society" и фигурирующей в списке заказов, сделанных в Англии. В этой статье Фарадей говорит о поверхностном слое стекла только следующее:

"Влияние щелочи связано, - а может быть и полностью ответственно за другое обстоятельство, определяющее склонность стекла к изменению. Я имею в виду действие воды или атмосферной влаги, которое часто значительно и, по-видимому, зависит от содержания щелочи (в стекле)...".
"Оно (стекло) обязано способностью противостоять разрушающим агентам, вообще говоря, своей совершенной компактности и существованию нерастворимого и неизменяемого слоя кремнезема на его поверхности".

Огромной заслугой И.В. Гребенщикова является то, что он увидел ценность полузабытых высказываний классиков, превратил их в руководящую гипотезу и показал, что с ее помощью можно осмыслить и связать в единую систему многочисленные явления, протекающие на поверхности стекол.

Он таким образом формулировал в 1936 г. основные положения гипотезы защитного слоя на примере разрушения натриевокальциевого стекла водой:

"Если рассматривать стекло как раствор и признать существование, хотя бы в небольших количествах, свободных молекул кремнекислого натрия и кремнекислого кальция, пренебрегая существованием более сложных молекул, то можно думать, что гидролизу подвергается в первую очередь кремнекислый кальций с образованием коллоидного раствора кремниевой кислоты. Одновременно с этим в раствор будут переходить молекулы кремнекислых щелочей. Последние, реагируя с образовавшимся гидратом извести, дают осадки и образуют вместе с кремниевой кислотой коллоидную пленку на поверхности стекла. Состав пленки может быть весьма сложен в зависимости от природы составляющих стекло компонентов. При допущении существования пленки ход кривой разложения стекла водным эфиром в зависимости от времени становится понятен. Вначале взаимодействие стекла с водой идет очень быстро, но затем образовавшаяся коллоидная пленка начинает затруднять доступ воды к поверхности стекла и тем снижать скорость взаимодействия... химическая устойчивость стекла как материала по отношению к воде весьма мала... Причину химической устойчивости стекла следует искать... в тех новообразованиях, которые создаются в результате взаимодействия с водою".

Илья Васильевич прекрасно понимал также роль сорбционных процессов, протекающих в поверхностной пленке, возможность некоторого разнообразия ее структуры, в зависимости от состава и т.д.
Целый ряд работ, посвященных изучению химической устойчивости стекол к различным разрушающим агентам и созданию методов ее оценки, не стал в противоречие с изложенной выше точкой зрения.

В каталоги и нормали для оптических стекол вошла их классификация по устойчивости. Были нормализованы и методы испытания (Н.В. Суйковская, А.Г. Самарцев, В.С. Молчанов и более молодые сотрудники). Как только стала ясной возможность понижения коэффициента отражения стекла путем уменьшения показателя преломления и изменения толщины его поверхностного слоя, тотчас же начались попытки практического приложения этого эффекта для увеличения количества света, пропускаемого приборами, для так называемого "просветления оптики". В.Г. Воано, С.М. Куровской и Н.В. Суйковской был разработан для всех марок оптических стекол технологический процесс уменьшения отражения путем травления растворами кислот и в 1934-1935 гг. "кислотное" просветление было внедрено на нескольких заводах. Однако скоро выяснилось, что создание просветляющего слоя таким способом имеет ряд практических недостатков и, прежде всего, малую эффективность для стекол, богатых кремнеземом - снижение коэффициента отражения только до 2-2,5%.

Продолжая думать над этим вопросом, Илья Васильевич начал изыскивать возможности нанесения просветляющей пленки извне. В результате был предложен способ создания просветляющих слоев из гидролизующихся эфиров кремниевой и титановой кислот и ряда неорганических соединений. Прежде всего для этой цели М.Н. Калининым был разработан метод синтеза кремнеэтилового эфира. Способ, получивший название "химического просветления", в принципе несложный, до сих пор широко распространен в отечественной промышленности. Широкое его внедрение началось в 1939 г. и вызвало к жизни новые исследования.

В 1941-1945 гг. А.Г. Власов вывел рекуррентные формулы для расчета коэффициентов отражения при любом количестве наносимых слоев с заданными показателями преломления. Акад. И.В. Обреимов, работавший тогда в ГОИ, создал номограммы для определения оптической толщины и показателя преломления наносимых на стекло пленок из параметров эллиптической поляризации отраженного света. Отсчеты по этим номограммам позволили избежать громоздких расчетов по рекуррентным формулам.

В лаборатории акад. А.Н. Теренина производились тогда же поиски способов нанесения просветляющих покрытий вакуумными методами (первые опыты по нанесению слоев фтористого магния делала уже Н.Ф. Тимофеева), но в те времена не удавалось получать такие покрытия достаточно прочными, и химический способ оставался доминирующим. Результаты проведенных к тому времени работ были обобщены в монографии "Просветление оптики", написанной И.В. Гребенщиковым, А.Г. Власовым, Б.С. Непорентом и Н.В. Суйковской (1946 г.). В дальнейшем работы продолжались в направлении создания полислойных покрытий из чередующихся слоев с низким и высоким показателем преломления, находящих самые разнообразные применения (Т.Н. Крылова, Н.В. Суйковская и другие).

В 1949 г. Илья Васильевич положил начало продолжающимся до сих пор работам по изменению уже не оптических, а электрических свойств поверхности стекла - по созданию токопроводящих покрытий (И.Г. Мельникова, А.Я. Кузнецов).

Вторым практическим результатом работ по химической устойчивости развития понятий о поверхностной пленке стекла было разрешение проблемы так называемых налетов на оптических деталях приборов.

В каталогах оптических стекол как зарубежных, так и отечественных существовало много стекол, полированная поверхность которых, в результате воздействия влаги воздуха, покрывалась мельчайшими невысыхающими капельками растворов, извлекаемых из стекла компонентов, преимущественно щелочей. Сходную, на первый взгляд, картину представляют жировые капельные налеты, образующиеся в результате распадения на капельки тончайшей пленки жиров и масел, адсорбированных недостаточно очищенной поверхностью стекла.

С этими явлениями прежде всего столкнулась старейшая оптико-механическая промышленность, а именно германская. В остальных странах налеты стали браком, осложняющим производство, после первой мировой войны. Встал этот вопрос и перед молодой советской промышленностью.

Илья Васильевич сразу начал борьбу с налетами в своем стиле: широко, комплексно и в тесном сотрудничестве с заводскими работниками. Группа сотрудников ГОИ, переброшенных с других тем, была командирована на заводы и познакомилась с положением дел на местах; были приняты в лабораторию молодые специалисты, для которых организовали курс обучения, наряду с проведением экспериментов; периодически проводились конференции, где докладывались свежие результаты поставленных в ГОИ и на заводах исследований. Налеты были расклассифицированы, выяснены основные причины их появления, предложены принципы постановки чистки деталей при сборке приборов, введены новые приемы и материалы. разработаны нормали, читались лекции для рабочих и инженеров. Была выпущена под редакцией Ильи Васильевича Гребенщикова брошюра "Чистка оптических деталей" О.С. Молчановой.

Были проверены на склонность к образованию гигроскопических налетов все стекла каталога, после чего налетоопасные марки систематически изымались из каталога. Все вновь создаваемые марки стали обязательно проверяться на налетоопасность, а из накопленного материала были сделаны выводы о влиянии состава на химическую устойчивость стекол. давшие возможность прогноза степени гигроскопичности при подборе концентраций компонентов стекла.

Еще одним ответвлением работ, объединенных концепцией поверхностной пленки стекла, является защита стекол от пятнания и других видов разрушения влагой. Начатые в 1930 г. К.А. Кракау и И.Д. Шуцкой с попыток усиления защитного действия пленки путем термической обработки и введения в нее различных веществ, эти работы, после знакомства с патентом Бергера и Геффкена, пошли по пути введения окисленного парафина в поры искусственно созданного пористого слоя кремнезема (В.С. Молчанов, Л.С. Ястребова).

Особо стоит больший цикл, также берущий начало из первых опытов Ильи Васильевича по химической устойчивости. Это - исследования щелочноборосиликатных стекол и пористых продуктов, получаемых из них. К этим работам Илья Васильевич проявлял особый интерес.

Из своих заграничных поездок Илья Васильевич привез кусочек стекла. применявшегося для впайки молибдена в стекло. При автоклавной пробе из этого стекла получилась белая пористая масса, сохранившая форму, размеры и даже блеск полированной поверхности. Это было не позднее 1932 г., а в 1939 г. Илья Васильевич попробовал использовать подобное стекло для изготовления незапотевающих очков. Очки были изготовлены. но по ряду причин не нашли применения. Зато эта работа положила начало широким, многочисленным и до сих пор продолжающимся как в ГОИ. так и за его пределами исследованиям (О.С. Молчанова, С.Е. Красиков. С.В. Немыцкий, С.П. Жданов, Д.П. Добычин, Е.А. Порай-Кошиц, Д.И. Левин, Н.А. Войшвилло, М.В. Серебрякова, Л.А. Пафомова и другие).

Уже в 1942 г. первые результаты изучения процессов выщелачивания натриевоборосиликатных стекол явились для Ильи Васильевича подтверждением сложившегося у него взгляда на силикатные стекла, как микрогетерогенные системы, в основе которых лежит нечто вроде кремнеземистого каркаса. Он не представлял этого каркаса метафизически и допускал возможность его взаимодействия как с остальными "фазами" стекла, так и с разрушающими агентами.

Пористые стекла, получающиеся в результате удаления растворимых компонентов, нашли практическое применение и очевидно будут иметь его и в дальнейшем. Они употребляются как сорбенты - осушители, как носители сорбированных веществ в спектроскопических исследованиях и т.д. Один из авторов данной статьи до сих пор помнит рукопожатие Ильи Васильевича, когда ему были показаны первые пористые пробирки.

Необходимо отметить, что к моменту начала работ с натриевобороси-ликатными стеклами фирма Корнинг в США достигла больших результатов в получении изделий из пористого стекла и превращении его в стекло Vycor - заменитель кварца. Однако сведения об этом процессе у Корнинга были и остаются крайне скудными. И.В. Гребенщиков шел другими путями, совершенно самостоятельными. Широкая постановка исследований, сочетание поискового и теоретического направлений с практическим, связь с проблемой структуры стекла придали этим исследованиям совершенно особый, отличный от зарубежного характер. И если практические результаты работ этого цикла меньше, чем у американцев, то их роль в формировании воззрений советской школы стекольщиков на структуру стекла и на строение его поверхностных слоев не приходится преуменьшать.

Особой ветвью работ Ильи Васильевича была механическая обработка стекла. Эта область интересовала его с первых лет существования ГОИ. Вначале ставились отдельные исследования, а потом была создана лаборатория под руководством Б.Н. Москвина, а с 1942 г. - К.Г. Куманина, специально занимающаяся проблемами шлифовки и полировки стекла.

Одной из первых работ по этой тематике была разработка режима изготовления полирующей окиси железа - крокуса - из болотной руды (Б.В. Птицын). Затем исследовалось влияние добавок к абразивной суспензии различных ионов, замедляющих или ускоряющих процесс полировки. Эту работу Илья Васильевич начал очень рано, когда в лаборатории его был только один оптик - И.Н. Мальков. Скоро стала явной роль поверхностной пленки стекла и воды в этом процессе. Уже после смерти Ильи Васильевича появился ряд зарубежных работ, авторы которых пришли к тем же воззрениями, какие сложились у Ильи Васильевича и были сформулированы им в 1936 г. Он кратко описывал процесс полировки следующим образом:

"Вода действует на шлифованную поверхность стекла и покрывает ее защитной пленкой. Крокус, применяемый для полировки, адсорбируется поверхностью стекла и связывает ее с поверхностью полировальника, как бы склеивает обе поверхности между собою. Полировальник при своем движении срывает с выступов оставшуюся при процессе шлифовки коллоидную пленку и обнажает свежую поверхность стекла; применяемая при полировке вода вновь действует на обнажившиеся части стекла и покрывает их защитной пленкой. Перечисленные процессы повторяются и из сказанного видно, что первыми вполне отполированными будут все выступающие точки поверхности. Толщина пленки определяет и предельную точность полировки стеклянных изделий".

Хотя некоторые последующие работы в этой области акцентировали роль чисто механических воздействий в процессе полировки и шлифовки (К.Г. Куманин), однако до сих пор эти процессы идут в водной среде. Невозможность получения хорошей полированной поверхности стекла при использовании неводных суспензий абразива является наилучшим доказательством правильности воззрений Ильи Васильевича на микропроцессы, происходящие под полировальником независимо от того, с какою быстротою и под какой нагрузкой он движется.

Попутно Илья Васильевич заинтересовался процессом полировки металлов. В 1931-1933 гг. он с Т.Н. Крыловой, В.П. Лавровым и С.В. Несмеловым (позднее в этих работах принял участие А.Г. Самарцев) показал, что химические и поверхностные явления играют огромную роль в этом процессе, что можно подобрать для сплава и металлов химические реагенты, ускоряющие полировку за счет выборочного растворения компонентов сплава.

Были разработаны пасты из окиси хрома, получившие название паст ГОИ. Их применение сразу улучшило качество и скорость доводки и полировки металлов, повысило производительность труда в 2-3 раза, а для некоторых изделий - в 15 раз.

За короткий срок пасты ГОИ были внедрены на крупнейших заводах страны - Кировском, "Красном инструментальщике", "Красном Октябре" и др.

Илья Васильевич и С.В. Несмелов выезжали на заводы, где первый читал лекции, а второй демонстрировал работу паст. До сих пор эти пасты имеют самое широкое применение в промышленности. Производство их все расширяется как для нужд отечественных, так и для экспорта. Сама окись хрома, изготовляемая по режиму, разработанному Ильей Васильевичем, используется в ряде специальных случаев.

Детально изучен был также процесс серебрения зеркал (Б.Н. Москвин, В.М. Винокуров, Т.Т. Нейман), известный еще с прошлого века по эмпирическим рецептам. Были учтены все факторы, влияющие на качество серебряных покрытий, разработана и нормализована до сих пор существующая технология.

Важную роль в процессе изготовления оптических приборов играет склейка оптических деталей. Исследование этого процесса, подбор клеев, отвечающих все более возраставшим требованиям, начаты были еще в 30-х годах (В.Г. Воано, Л.Ю. Куртц). Их результаты были использованы промышленностью и стали отправным пунктом для дальнейших разработок в этом направлении.

По мере повышения требований к качеству стеклянных шкал и сеток выявилась недостаточность знаний о процессе травления стекла плавиковой кислотой. Илья Васильевич немедленно откликнулся на эту потребность и в течение нескольких лет В.С. Молчанов и Н.Г. Озерецковская вели капитальную работу по изучению реакций стекла с HF, по выбору наиболее пригодных сортов стекла, установлению оптимальных условий травления, изучению влияния формы режущей кромки и материала резца на качество штрихов.

Электрохимия также всегда оставалась в сфере интересов Ильи Васильевича. Он поощрял применение электрохимических методов к исследованиям стекла, изучение электрохимической кинетики (А.Г. Самарцев), а в дальнейшем выделил группу электрохимиков в самостоятельную лабораторию под руководством А.Г. Самарцева.

Трудно перечислить все частные вопросы, разрешавшиеся в лабораториях И.В. Гребенщикова как по заданиям промышленности, так и по его личной инициативе. В виде примера можно упомянуть работу Н.А. Шалберова по получению и термической обработке манганина, тогда не производившегося в Советском Союзе.

Каждый из полученных результатов радовал Илью Васильевича. Обсуждая их, он очень часто делал выводы, совершенно неожиданные для исполнителя, и указывал область практического их применения.

Так, например, в результате измерения температур спекания стекол С.Е. Красиковым была разработана, известная до того только фирме Шотт, технология изготовления пористых стеклянных фильтровальных изделий, внедренная затем на заводе "Дружная Горка".

Характерна была постановка работы по изготовлению спеченных стеклянных уровней. Сами приемы спекания разрабатывались С.Е. Красиковым, в то время как Н.А. Шалберов и В.Т. Славянский исследовали спиртовые растворы хлористого лития, которыми наполнялись уровни, а Н.В. Суйковская и О.С. Молчанова испытывали действие солевых растворов на стекло, из которого уровни изготовлялись.

В 1932 г. И.В. Гребенщиков был избран действительным членом Академии наук СССР. Сразу расширился круг его обязанностей, возможности приложения его энергии, перспективы научно-технических исследований. Его сотрудники живо ощущали это, так как в результате встреч с учеными разнообразных специальностей у Ильи Васильевича рождались новые мысли о возможностях и областях применения результатов работ ГОИ.

Илья Васильевич немедленно погрузился в организационную работу по линии Академии наук. Он стал академиком-секретарем вновь организованной технической группы Отделения математических и естественных наук, а с 1936 по 1938 гг. - заместителем академика-секретаря этой группы и одновременно председателем группы химии и металлургии; С 1939 по 1941 г. он был директором Института общей и неорганической химии. Тогда же он начал создавать академическую лабораторию химии силикатов, помещавшуюся на территории ГОИ. Сначала это были два аспиранта и несколько лиц, работавших по договору, а затем постоянные сотрудники: А.А. Аппен, Б.В. Барбарин, В.П. Барзаковский, С.К. Дуброво, В.А. Иоффе, Е.А. Порай-Кошиц и Ю.Г. Соколов. Перечисленные сотрудники занимались очень разнообразными исследованиями: изучением поверхностной электропроводности стекол, свойств расплавов солей, реакций коллоидного кремнезема с ионами металлов; соединениями, из которых можно было бы получить кремнезем в виде тонких пленок, поверхностным натяжением расплавленного стекла, разработкой глазурей для изоляторов, реакциями силикатов в твердом состоянии, рентгеновским анализом стекол. Эта лаборатория явилась впоследствии ядром Института химии силикатов, ставшего последним большим организационным делом Ильи Васильевича и носящего его имя.

Организуя Институт химии силикатов, Илья Васильевич рассматривал его как необходимое звено в цепи научных учреждений, созданных в нашей стране, и занятых исследованиями силикатных материалов (таких, как Государственный керамический институт, некоторые отделы ГОИ, Гипроцемент, ВНИИ стекла и ряд других, включая и кафедры многих вузов).

Упомянутые исследовательские центры занимаются почти исключительно прикладной тематикой и текущей помощью заводам. В отличие от них, новый институт, по мысли Ильи Васильевича, должен был ставить своей целью решение принципиальных вопросов химии кремния и силикатных материалов, разработку теоретических основ технологии, поиски новых соединений кремния, разработку новых методов исследования этих веществ и материалов, создаваемых на их основе. В тематике отраслевых институтов подобные вопросы занимают подчиненное положение, поэтому, как говорил тогда Илья Васильевич, они должны преобладать в планах Академического института, что обеспечило бы гармоничность и полноту исследований кремния и его соединений в масштабе нашей страны.

На первые годы существования института химии силикатов И.В. Гребенщиков наметил изучение двух обширных классов соединений кремния - силикатов и кремнеорганических веществ. Были поставлены работы по созданию новых средств получения силикатов (конструкции высокотемпературных печей с особо интенсивным перемешиванием потоков горючего и воздуха); по усовершенствованию спектральных и других не чисто химических методов анализа состава силикатов; по синтезу почти в то время неизученных силикатов редкоземельных металлов и комплексных соединений кремниевой кислоты.

В области кремнийорганических соединений было намечено последовательное заполнение лакун в соответствующих гомологических рядах и изучение взаимодействия кремнийорганических соединений с неорганическими, что имело целью получение нового класса веществ, у которых можно было бы ожидать ценных технических свойств.

Огромное внимание при организации нового института Илья Васильевич уделял созданию дееспособного коллектива и потому, не жалея времени и сил, добился привлечения в институт высококвалифицированных, уже сложившихся ученых, из которых можно назвать Н.Н. Качалова, Б.Н. Долгова, Э.К. Келлера, Ю.В. Морачевского, Е.А. Порай-Кошица, Н.А. Торопова. Благодаря тому, что такие руководители, опиравшиеся на молодые кадры, с первых шагов Института химии силикатов возглавили его лаборатории и приняли самое горячее участие в работе по их оборудованию, институту почти не пришлось переживать пускового периода. Из его стен быстро стали выходить работы высокого уровня, существенно обогатившие науку о химии кремния в нашей стране.

Общественная деятельность И.В. Гребенщикова была крайне разнообразной. В 1934 г. он был генеральным секретарем организационного комитета юбилейного Менделеевского съезда и отдал этой работе много сил, проведя ее в присущем ему стиле. Характерным штрихом было преподношение, по окончании съезда, всем женщинам, участвовавшим в организационной работе, кошелечков, связанных специально для этой цели матерью Ильи Васильевича.

Был он и председателем Ленинградского отделения Химического общества им. Д.И. Менделеева, и членом совета Ленинградского отделения НИТО силикатной промышленности, и активным членом правления Ленинградского Дома Ученых, и членом редакций "Журнала общей химии", "Журнала прикладной химии", "Оптико-механическая промышленность" и т.д.

Будучи в течение ряда лет уполномоченным Президиума АН СССР в Ленинграде, Илья Васильевич с охотой и интересом вникал в хозяйственные дела ленинградских академических учреждений, массу времени и внимания уделял восстановлению Пулковской обсерватории и, между прочим, строительству академического дачного поселка в Комарове.

Истинный патриот и гражданин, И.В. Гребенщиков в 1950 г. был избран депутатом Верховного Совета СССР, и на несколько созывов избирался депутатом Городского Ленинградского Совета. На этом поприще он делал все, что мог, чтобы помочь обращавшимся к нему избирателям, если эта помощь была действительно нужна. Он подходил к своим обязанностям с государственной точки зрения и не раз обращался в ЦК КПСС и Ленинградский Исполком с предложениями и просьбами, касавшимися нужд избирательных округов.

Илья Васильевич оставил очень мало печатных трудов под своим именем. Он придирчиво редактировал публикации по результатам работ, поставленных по его инициативе,проводившихся под его непосредственным руководством, и упорно вычеркивал свою фамилию, обычно столь же упорно проставлявшуюся авторами на очередных вариантах статьи.

Все, что опубликовано многочисленными его сотрудниками, все, что сделано ими при жизни его, продолжалось и до сих пор продолжается без него - все носит печать его личности, во многом обязано его научной интуиции, его примеру.

Академик, депутат, известный ученый, награжденный двумя орденами Ленина, орденом Красной Звезды, орденом Отечественной войны I степени, медалями, получивший дважды Государственную премию, Илья Васильевич не проявлял и тени зазнайства, ценил коллективы, с которыми работал, держался тона старшего товарища по отношению к своим подчиненным.

Он был щедр во всем - в идеях, в отдаче работе своих сил и здоровья, в денежной помощи нуждающимся и в моральной поддержке своих товарищей. Он оставался простым и непритязательным в своих привычках, в быту, без сентиментальности добрым и доступным всю жизнь.