VIVOS VOCO: Л.В. Канторович, "Смотреть на правду открытыми глазами..."

Насколько экономико-математические исследования можно считать фундаментальными, основополагающими для экономической науки и практики?

Прежде всего эти исследования направлены на изучение важнейших процессов, связанных с общественным производством всего, что необходимо человеку. Больше того, без них нельзя до конца понять механизм потребления - мотивацию и спрос на тот или иной вид товаров и услуг, возможности его удовлетворения, динамику изменения спроса, наконец, саму систему распределения материальных благ (в нее, понятно, входят и зарплата, и премии, и бесплатная путевка в круиз по Волге). Из всех фундаментальных знаний экономические ближе всего к практике, ибо зарождаются в самой повседневной жизни. Правда, здесь, как нигде, математик идет по тонкому льду экономической материи, связанной неисчислимым множеством зависимостей с реальными живыми людьми, коллективами, различными обстоятельствами.
О том, насколько глубоко экономико-математические исследования способны проникать в понимание общественных процессов, можно говорить долго. Приведу лишь один пример и отмечу одно обстоятельство. Пример касается нашей давней работы при установлении нового тарифа на такси, введенного в 1961 году *
* Cуть изменения состояла в том, что вдвое снизили плату за километр проезда и ввели небольшую посадочную плату, которой до того не было вовсе. - В. Я.
Перед нами стоял вопрос: если снизится тариф, то как это повлияет на спрос на различные поездки в зависимости от расстояний? У нас таких данных не было. Общую эластичность, то есть примерную зависимость изменения потребления от цены, получили на основании данных снижения тарифа в 1954 году. Кроме того, было принято предположение, что в субботу человек чувствует себя богаче, чем в любой другой день, и готов тратить больше на такого рода товары и услуги. Приняв такую рабочую гипотезу и сравнив структуру спроса в субботу и другие дни, определили эластичность более точно. Конечно, подход был грубым, но прогноз сошелся с фактическим результатом с точностью до одного процента! Только за счет введения рекомендованного тарифа население и государство получили выигрыш свыше полумиллиарда рублей за пятилетие.
О фундаментальности наших работ может свидетельствовать и тот, в общем, печальный факт, что, родившись в социалистической стране, на советском материале, для советского народного хозяйства, они впервые были практически использованы на Западе. Они оказались инвариантны в смысле понимания пружин хозяйственного механизма, взаимодействия составляющих производства.

Понятие о фундаментальности теоретической науки у нас всегда ассоциируется прежде всего с физикой - ее проникновением в глубины мироздания. Не могли бы вы показать на каких-то примерах сходность фундаментальных работ такого рода - той же физики и экономики?

Чтобы избежать профанации, напомню о принципиальных различиях: экономика изучает взаимодействия в человеческом обществе, ее материя отличается от физической по сути. На базе математических моделей экономики существенно уточняются наши представления об основных экономических понятиях и количественных закономерностях социалистического народного хозяйства.
В естественных науках и в технике математические модели существовали давно - с их помощью производились расчеты, их результатами руководствовались на практике. В экономике это оказалось по разным причинам гораздо сложнее. В свое время Ленин прозорливо заметил, что, если бы геометрические аксиомы задевали интересы людей, то они, наверное, опровергались бы. Наши модели как раз и затронули интересы множества, едва ли не всех. Именно этим объясняется трудная многолетняя борьба за внедрение математических методов в реальную экономику, борьба, которая, увы, еще далека от полной победы. Мне здесь хочется вспомнить переломное для нас Всесоюзное совещание по применению математических методов в экономике и планировании, состоявшееся весной 1960 года. Отвечая оппонентам, утверждавшим, что формулы вытесняют «экономическую материю», известный математик Андрей Андреевич Марков сказал: «Математика не вытеснила механику, физику, хотя применялась в них. Материя не исчезла в этих науках. Я уверен, что и при применении математических методов в экономике материя не исчезнет, напротив, ее станет больше, особенно в промтоварных магазинах».
Многое свидетельствует о плодотворности применения математических методов, об их жизненности, практичности. В условиях перемен, происходящих сейчас в работе хозяйственного механизма, они позволят предостеречь от упрощенчества, от примитивного меркантилизма, от примитивных показателей. Ввели, например, как-то довольно большие премии машинистам за экономию топлива на тепловозах. И вот машинист выбирает самую экономичную скорость, скажем, 60 километров в час, тогда как условия пути позволяют ему делать 80. Сокращая скорость, он экономит топливо и получает за это свои рубли. Но при снижении скорости снижается пропускная способность дороги (состав ведь не только свою скорость снижает, он снижает и скорость идущих за ним), сокращается объем перевозимых грузов и коэффициент использования подвижного состава. Весь выигрыш на топливе составляет примерно одну десятую процента, в самом лучшем случае - 1 процент расходов в стоимостном выражении, а потери по указанным причинам могут достигнуть 5–10 процентов.
В данном случае, как во многих других вопросах экономического обоснования, невозможно свести все к единой формуле. Однако следование уже разработанным в качестве критериев простым принципам и использование соответствующих моделей всегда будут достаточны для принятия правильного решения. Во всех случаях анализ и выводы должны делаться объективно, в соответствии с фактами, независимо от того, смогут ли эти выводы быть одобрены и реализованы. Обязанность и право ученого - говорить правду.

Из этого следует, что этика ученого, занятого поиском истины,- необходимое условие для получения достоверного результата. А как оценить слова одного популярного современного драматурга, который сказал: «Этично все, что экономично», имея в виду практическую жизнь?

Знаете, у меня в некоторых вполне теоретических экономических работах есть очень четкие моральные выходы. Если инженеры и рабочие видят, как под давлением руководства их действия приносят очевидный ущерб (гонят, скажем, под эгидой необходимости выполнения плана некачественную продукцию), то о какой морали здесь можно говорить? Бывает, понятия этики и морали вполне могут заменить показатели экономические. Оценка экономической деятельности, кстати, измеряется не только в рублях, она определяется не только доходом предприятия, но и тем, как удовлетворяются социальные интересы работающих на нем людей, каким престижем пользуется его продукция, как оно выполняет свои обязательства перед другими предприятиями и т. д.
Относительно утверждения драматурга нельзя сказать ничего однозначного. Я не раз писал, что план нельзя фетишизировать. Во всяком случае, относиться к плану как к основной мерке деятельности - недопустимо. А людей воспитывали (и воспитали!), что план - это все. Если выполнил план - герой, а если недовыполнил даже на один процент - значит, бездельник.
Вспоминаю, как в Петрозаводске один из моих учеников внедрял на лесопильном заводе решение оптимизационной задачи по раскрою материалов. По расчетам, на одном из видов продукции из того же количества сырья выпуск увеличивался на 4 процента. Это был чисто теоретический вывод, который, естественно, не мог учесть полностью качества самого сырья, возможный процент брака, зависящий от квалификации работников, другие субъективные факторы. Но директор, очень доверявший науке, заложил эти 4 процента в план выпуска. В итоге рост продукции получился на 2,5 процента, что само по себе - дело огромное. Мы недооцениваем единицы процентов, потому что теряем их с легкостью необыкновенной. А капиталист, если ему удается на один процент увеличить выпуск продукции, не прикладывая к этому ни дополнительных материальных ресурсов, ни затрат живого труда, получает сразу огромный доход. Наш директор, дав на 2,5 процента больше, чем за все годы, сорвал план, лишил себя и сотрудников премий и оказался в отстающих.
Много лет назад произошла, пожалуй, наиболее типичная - по непониманию - ситуация, которую сегодня часто вспоминают как анекдот. Но это - не анекдот. На вагоностроительном заводе имени Егорова в Ленинграде с помощью линейного программирования сделали раскрой металла. Это была пионерная работа и в мире, и у нас в стране. Делалось все в эпоху арифмометров, а не ЭВМ, вообще, вероятно, это было первое в мировой практике реальное применение методов линейного программирования.
После того как были применены оптимальные методы и несколько сократился расход металла, оказалось, что резко уменьшилась возможность сдачи металлолома. В итоге был сорван план сдачи отходов металла, а раз один из показателей плана не выполнен, то предприятие не может быть премировано в полном размере. Тогда райком помог преодолеть эту трудность, и в виде исключения премия заводу была сохранена, несмотря на срыв одного из показателей. Второй казус этой ситуации: отраслевое начальство, получив рапорт о том, что завод на 4 процента увеличил использование металла при раскрое, предложило им не терять темпа и в следующем году опять подняло план использования металла на те же 4 процента. Выходило, что металл должен использоваться на 101 процент, и пришлось даже писать бумагу от академии, что больше 100 процентов не бывает.
А вот более «свежая» история, связанная с составлением оптимальных планов отраслей. Задание - сделать план оптимальным, жестким, с минимумом капиталовложений. Одно министерство представляет план, цифры которого взяты, как говорится, с потолка. Естественно, они сильно завышены. А другое проводит большую работу, четко выверяет свои возможности, скрытые ресурсы, стремится оценить эффективность предполагаемых мероприятий и выдает цифры, действительно соответствующие возможностям отрасли. В Госплане же к данным и той и другой отрасли отнеслись одинаково. Сославшись на недостаток капиталовложений, там срезали по 20 процентов просимого и тем, и другим. Министерство, которое взяло цифры с потолка, легко вышло из создавшейся ситуации - у них были сильно занижены резервы, завышены нормативы расхода и т. п. Министерство же, которое выдало оптимальный план, оказалось в гораздо худшем положении.
Мы всегда говорим, что надо все строго и грамотно учитывать. Учет надо вести повсеместно. Возьмем энергетику, где это особенно важно в связи с достаточной напряженностью топливно-энергетического баланса и смежных проблем. Как считается сегодня добыча угольщиков? Если говорить о тоннах, выданных на-гора, то эта кривая растет. Не быстро, но все-таки растет. А если посмотреть добычу в тоннах условного топлива, где учтена его калорийность, то она падает (рост добычи в последние годы идет в основном за счет открытых разработок, а там добываются высокозольные низкокалорийные сорта угля). Происходит обыкновенное очковтирательство, когда сообщается о росте добычи угля и ничего - о его качестве.
Если мы будем смотреть на правду открытыми глазами, то увидим, что при добыче тем же открытым способом никто не возбраняет экскаваторщику захватывать края угольного пласта и тем самым увеличивать объем пустой породы. При такой технологии добычи добавление породы неизбежно - надо вести вскрышные работы, но когда это делается в целях «повышения производительности», «повышения объема добычи», качество угля как такового еще больше снижается. Казалось бы, все ясно: надо переходить на учет в тоннах условного топлива. Угольщики, однако, против, и понятно почему. Но и энергетики, которые вроде бы должны быть заинтересованы в качестве топлива, не хотят подлинного учета. Так как сегодня у них есть возможность сваливать на низкое качество топлива и перерасход его по удельным показателям агрегатов, и б?льшую нагрузку на технологическое оборудование, которое чаще может выходить в связи с этим из строя, и низкие показатели параметров тепла и энергии, и вообще все огрехи свои. Госплан также не заинтересован в изменении показателя угля, если в этой организации сидит человек, пришедший из угольной промышленности, и он свято блюдет ее интересы…
Вот и попробуйте исключить этическую сторону из такого хорошо известного показателя, как производительность труда: для ее увеличения можно ведь гнать вместе с углем и пустую породу. Поэтому так важна работа по воспитанию общественного сознания. Экономическая культура хозяйствования у нас упала не из-за низкого уровня научных знаний, а из-за отсутствия этики.

Методы оптимального планирования действительно легли в фундамент, на котором во многом будет строиться социалистическая экономика. Как вам все-таки представляется их развитие?

Помимо разработки конкретных моделей, собственно математического аппарата, я думаю, произойдет и уточнение концепций оптимального планирования. В первоначальном виде модель оптимального планирования - это модель производства не в социалистическом обществе, а в коммунистическом.
Суть дела состоит в том, что при коммунизме было бы достаточно найти оптимальное решение, чтобы его можно было реализовать. Предполагается, что каждый сознательный гражданин будет поступать так, как полезно для общества. Но даже в этом идеальном варианте механизм осуществления оптимального плана не совсем прост. Некоторые представляют себе, что в результате совершенствования электронно-счетных машин и математических методов можно будет выдавать детально разработанные планы, которые людям останется только точно выполнять. Я думаю, что этого не будет и при коммунизме. Потому что многие возможности и резервы видны лишь на месте, многие решения должны будут приниматься не централизованно, а на местах, и для этого необходима определенная информация о всем хозяйстве. Даже если в коммунистическом обществе не будет денег и хозрасчета, то цены все-таки останутся. Цены нужны будут для того, чтобы знать, как поступить целесообразно, в соответствии с интересами общества, то есть они сохранят информационное значение.
Итак, понятно, что самого факта создания плана недостаточно,- нужен механизм, который обеспечит возможность и заинтересованность в его осуществлении. Важно создать такую систему стимулирования, чтобы хозяйственник раскрыл и реализовал все свои резервы. Стимулы должны быть не только выгодными, они должны дойти до сознания. Очень важен подбор кадров, активных, предприимчивых. И государственная их поддержка.

Фундаментальные результаты отличает их долговечность, неизменяемость. Скажите, Леонид Витальевич, устарело ли что-либо в ваших пионерных работах по линейному программированию?

Конечно, наука идет вперед, какие-то вещи уточняются, становятся яснее. Но даже в работах полувековой давности нет почти ничего, от чего бы я сейчас отказался… Однажды во времена, когда математические методы и связанные с ними идеи в экономике не были столь признанными, я обратился к редактору академического журнала с вопросом о судьбе одной своей статьи. Ее долго не пропускали в печать. Редактор, извиняясь, так объяснил мне причину задержки: «Мне нужно пропустить целый ворох статей, которые завтра уже будут никому ненужными, к их авторам надо быть снисходительными… А ваши статьи, Леонид Витальевич, можно будет напечатать и через 10 лет, и через 20, они все равно не устареют…»