VIVOS VOCO: Ю.П. Алтухов , "Генетика

В последнее десятилетие молекулярная генетика вышла на передний край биологии. Многие исследователи именно с ней связывают будущее генетики. Признавая важную роль этого направления, директор Института общей генетики РАН академик Ю.П. Алтухов вместе с тем считает, что только интеграция знаний, полученных в разных областях современной генетики, может дать научно обоснованное представление о месте и возможностях человека в окружающем его мире. Состоянию и перспективам развития российской генетики и посвящена беседа нашего корреспондента И.А. Горюнова с академиком Ю.П. Алтуховым.

ГЕНЕТИКА - ЦЕЛОСТНАЯ НАУКА

Беседа с академиком Ю.П. Алтуховым

- Юрий Петрович, в текущем году исполнилось 50 лет с момента создания модели ДНК Джеймсом Уотсоном и Фрэнсисом Криком. Какое значение это событие имело для генетики?

- Выдающееся научное открытие XX века -расшифровка двойной спирали ДНК - стало своеобразной вехой, знаменующей рождение принципиально новой, молекулярной генетики, появились новые направления и уникальные методы исследований, основанные на анализе структуры макромолекул. Благодаря открытию Уотсона и Крика, удалось, в частности, понять лишь ощущавшийся в 20-40-е годы прошлого столетия принцип редупликации, самовоспроизведения генов. Уотсон и Крик в знаменитой публикации 1953 года в журнале "Nature" так его сформулировали: "От нашего внимания не ускользнул тот факт, что из постулируемой нами избирательной сочетаемости пар (нуклеотидов А-Т, Г-Ц. - Ю.А.) вытекает возможный механизм копирования генетического материала". Работа Уотсона и Крика связала генетику с такими точными науками, как физика и химия, способствовала открытию генетического кода и породила лавину исследований, сделавших молекулярную генетику передовым краем биологии. И тем не менее современная генетика молекулярной своей частью не исчерпывается, это - сложная и сильно дифференцированная наука. Ее можно представить в виде древа, корнями которого служат законы наследственности, открытые в середине XIX века Грегором Менделем, а ветвями - различные научные направления, сформировавшиеся в процессе естественного развития генетики, в том числе и в последние десятилетия. Если обратиться к уровням организации жизни, то можно выделить популя-ционную генетику (ведет исследования на уровне популяций), физиологическую генетику и генетику развития (изучают наследственные свойства целостного организма), цитогенетику (клеточный уровень), молекулярную генетику (молекулярный уровень). Существуют и так называемые частные генетики, которые описывают наследственные особенности различных биологических видов: дрозофилы, крупного рогатого скота, курицы, собаки, кошки, человека и т.д. Наконец, могут быть и более крупные подразделения: генетика животных, генетика растений, генетика микроорганизмов и, кроме того, существует огромная область, именуемая медицинской, или клинической, генетикой.
Иначе говоря, современная генетика состоит из разнообразных элементов, неких "субгенетик", каждый из которых имеет самостоятельное значение. Но лишь рассматривая в совокупности все разнообразие существующих направлений современной генетики, мы можем получить целостное представление об этой науке. И когда говорят, что будущее только, например, за молекулярной генетикой, это, с моей точки зрения, неверно.
Если мы посмотрим на исторический путь развития любой научной дисциплины (а наука в своей исторической основе едина, она лишь состоит из отдельных дисциплинарных подсистем), то увидим несколько стадий процесса познания. На первой преобладает описательный подход, затем наступает аналитическая фаза (она неизбежна, когда целое делится на части и по частям изучается) и, наконец, синтетическая, когда обобщаются накопленные знания. В итоге, когда процесс интеграции будет завершен, мы получим целостное научное знание об объекте исследований.

- Как вы считаете, на какой стадии сейчас находится генетика?

- Мне кажется, на аналитической. И это несмотря на то, что еще в 1960-е годы остро чувствовалась необходимость интеграции знаний, накопленных в разных разделах генетики. Не случайно наш институт был назван Институтом общей генетики, и в нем были представлены все основные направления этой науки. К 1980 году мы смогли сформулировать единую тематику работ, необходимость которых диктовалась самой жизнью: изучение механизмов генетических процессов, разработка методов управления наследственностью для сохранения и рационального использования генетических ресурсов биосферы и человека. Сейчас такие задачи интересуют немногих, большая часть научного сообщества увлечена проблемами молекулярной и субмолекулярной генетики.
Между тем только как целостная дисциплина генетика способна обеспечить достоверные сведения о наследственности и изменчивости живых организмов, методах управления этими процессами. Например, генотип, определяющий разнообразие черт и свойств человеческого организма, изучается всем комплексом существующих генетических методов. Генетику надо развивать, опираясь на самые различные подходы, адекватные поставленной задаче. Только в этом гарантия, что фундаментальная дисциплина не раздробится на мелкие направления, решающие сиюминутные проблемы, а останется удивительной наукой, вносящей свой вклад в формирование научно обоснованных представлений о месте и возможностях человека в окружающем его мире и о той оптимальной стратегии взаимодействия с миром, которая способна обеспечить благополучие нынешних и будущих поколений. Опыт показывает, что успех генетических исследований во многом зависит от сохранения генетики как интегральной научной дисциплины.
В самом деле, и в США, и в континентальной Европе, и в Великобритании более или менее успешно развивались (и развиваются!) разные направления генетики, равно как и других естественных наук, а не какое-то одно из них. Если бы это было не так, Уотсон и Крик не смогли бы сделать своего открытия. Хотя, конечно, и там сейчас доминирует (особенно после расшифровки первичной структуры ДНК человека) молекулярная биология.
Однако сельское хозяйство Запада своим процветанием обязано на 50% традиционным селекционно-генетическим приемам и методам. Остальные 50% - это агротехника, оптимальные режимы содержания и кормления животных, ветеринария и т.д. Иначе говоря, изобилие сельскохозяйственной продукции в развитых странах Запада достигнуто безо всяких генно-инженерных операций, а просто за счет того, что природа снабдила биологические виды колоссальным генетическим разнообразием. Я считаю, этого разнообразия еще и сегодня достаточно для того, чтобы с помощью традиционных генетических методов (прежде всего селекционных) получать эффективные сорта растений и породы животных, которые будут обладать высокой продуктивностью, долговечностью, устойчивостью к заболеваниям, воздействию неблагоприятных факторов среды и т.д.
Вообще деструктивное воздействие загрязнения и других изменений среды на самого человека и окружающую его живую природу стремительно нарастает. Но, к сожалению, в последние годы внимание к этой проблеме ослабло. А наше поколение хорошо помнит, как в 1970-е годы в США активно обсуждался вопрос о потребительском обществе. Тогда много говорилось о том, что неконтролируемое развитие ведет к разрушению среды обитания и экологической катастрофе, высказывались предложения о пересмотре приоритетов и критериев качества жизни. Более того, в 1975 году в Заключительном акте Совещания по безопасности и сотрудничеству в Европе (Хельсинки) один из ключевых тезисов провозглашал задачу сохранения окружающей среды и разработки прогноза генетических последствий ее загрязнения для здоровья будущих поколений. А потом, где-то с 1990-х годов, вся эта проблематика в науке исчезла.

-А движение за устойчивое развитие?

- Оно, с моей точки зрения, не набрало достаточной силы и выливается фактически в демонстрацию намерений каких-то небольших партий и групп граждан, которые протестуют против отдельных, действительно недопустимых воздействий на окружающую среду. Однако сотрудничества на уровне правительств, подобно общеевропейскому или советско-американскому, которое активно развивалось в 70-е годы, сейчас нет.
Что касается устойчивого развития, то представления о нем разрабатывались в Академии наук в те же 70-е годы. Такой тип развития мы называли моделью социально-экологического оптимума, суть которого в компромиссе между необходимостью активного использования природных ресурсов, извлечения из них максимальной экономической выгоды и их сохранением.

- По сути, в СССР была создана теория устойчивого развития?

- Думаю, что да. И она была создана на примере природных популяций, потому что основной единицей эволюционного процесса в биосфере является популяция. Именно через нее осуществляется генетическая преемственность поколений. Одновременно популяция - объект нашей экономической деятельности. Вспомним о сельском, рыбном и лесном хозяйстве. Если мы хотим сохранять экосистемы, то должны прежде всего оберегать слагающие их виды. А они как раз и состоят из популяций. В 1980-е годы началось внедрение в практику стратегии устойчивого развития. Так, к 1986 году на сахалинских рыбоводных заводах были реализованы наши рекомендации по оптимальным объемам выпуска молоди лососевых. Раньше считалось, что чем больше мальков будет выпущено в океан, тем больше рыбы вернется на нерест в родные реки. Мы установили, что это не так. Если превышен некий критический уровень, малькам не хватает корма, и численность лососевых стад сокращается. Рассчитав величину оптимального выпуска молоди для каждого рыбоводного завода, мы передали наши предложения в Министерство рыбного хозяйства, и выпуск мальков был сокращен на 250 млн. штук в год. Это позволило существенно улучшить положение дел с численность лососевых стад на Дальнем Востоке. Тот же подход помог восстановить и генетически стабилизировать сорт подсолнечника "Енисей", побивший все рекорды долголетия и высеваемый в Российской Федерации и сегодня на площади не менее 400 тыс. гектаров. К сожалению, сейчас наши разработки мало кого интересуют.
За последние 10-12 лет в Волжско-Каспийском бассейне произошла самая настоящая экологическая катастрофа - гибнут стада русского осетра, севрюги и белуги. Если суммарные ежегодные уловы этих трех видов рыб с 1952 по 1990 год не опускались ниже 7 тыс. тонн, то, например, в 1998 году вылов составил всего 890 тонн. В 1999 году улов осетра (основной промысловый объект) был равен 357 тоннам. Происшедшее связывают с сокращением естественных нерестилищ осетровых в результате строительства волжских дамб, загрязнением окружающей среды, уменьшением стока рек Волжского бассейна, падением уровня Каспия, а также браконьерством, увеличившимся в последние годы. Мы же аргументированно доказали, что резкое сокращение численности стад русского осетра, севрюги и белуги связано с перепроизводством молоди. При выпуске мальков была превышена оптимальная численность стад для экосистемы Северного Каспия (рыба выела кормовую базу), и началось их сокращение.
Самое поразительное - в последние 12 лет мы все наши дела начинаем как бы с "нуля". Например, мы как будто забыли, что занятие наукой -длительная трудоемкая работа, требующая соответствующих (в том числе и финансовых) затрат. Только в этом случае наука действительно способна дать значимый результат, а, как отмечал Гете, верное воззрение на природу оказывается полезным всякой практике. Сейчас же мы уповаем лишь на организационные формы, нацеленные на получение быстрого экономического эффекта. Возражать против такого подхода, если речь идет о технике и технологиях, нелепо, здесь все понятно. Но если речь идет об изучении неких фундаментальных процессов, которые имеют существенную протяженность во времени и пространстве, требуют подчас колоссальных интеллектуальных усилий, то здесь "точечное" и нестабильное финансирование (система грантов) делу не поможет. Такие исследования необходимо вести долговременно, их нельзя прерывать.
Например, наш институт уже длительное время изучает генофонд российского населения. Остановить исследования в этой области нельзя, так как можно упустить очень важные закономерности, дать неверный прогноз. Кстати, термин "генофонд" в 1925 году ввел член-корреспондент АН СССР А.С. Серебровский, определив его так: "Совокупность всех генов данного вида... я назвал генофондом, чтобы подчеркнуть мысль о том, что в лице генофонда мы имеем такое же национальное богатство, как и в лице запасов нефти, запасов золота, угля, скрытых в наших недрах". К этой образной и общепринятой ныне формулировке я бы сделал одно дополнение: полезные ископаемые относятся к категории невозобновляемых ресурсов, которые рано или поздно будут исчерпаны, популяционные же генофонды, напротив, возобновимы и, следовательно, теоретически неисчерпаемы, если их правильно воспроизводить.
Однако о воспроизводстве поговорим чуть позже, а сейчас, отметим, что генофонд - это гигантский объем информации, который передается из поколения в поколение и определяет такие свойства организма, как устойчивость к заболеваниям, размеры и пропорции тела, антропологический облик, продолжительность жизни, скорость роста и развития и т.д. Так, генофонд человека - число комбинаций на уровне отдельных генотипов - по самым скромным оценкам, намного превышает число атомов в Солнечной системе. На Земле нет тождественных генотипов, кроме монозиготных близнецов, но это явление - довольно редкое.
Что касается населения нашей страны, то колоссальное генотипическое разнообразие ее народов образует уникальный генофонд. Недавно в нашем институте опубликован первый том коллективной монографии "Генофонд населения России" (под редакцией профессора Ю.Г. Рычкова) многотомного издания "Генофонд и геногеография населения", в котором представлены данные по распространению генетических маркеров человека в народонаселении России и сопредельных стран. Научное сообщество получило впервые собранную воедино обширную информацию, позволяющую описать генофонд народов нашей страны, его основные генетические характеристики. Эти уникальные, имеющие фундаментальное значение сведения о генетике народонаселения России и сопредельных государств, важны для народного хозяйства, медицины, здравоохранения, демографии, проведения разумной социальной политики и т.д.

- Существуют ли показатели, которые позволяют как-то охарактеризовать этот генофонд?

- Конечно. К ним, прежде всего, относится уровень генетического разнообразия, или гетерозиготность, по сути тождественный известной информационной мере Шэннона. В ходе исследования, в частности, установлено, что половина мирового генетического разнообразия генофонда сосредоточена на территории бывшего СССР. Это и понятно, здесь проживают представители двух крупных рас: европеоидной и монголоидной.
По генетическому разнообразию Северная Евразия лидирует среди других регионов мира. По этому параметру она превосходит остальную Европу, Индостан, Восточную Азию, Америку, Африку, Австралию и Океанию. В среднем по регионам уровень разнообразия составляет 30%, на территории Северной Евразии - 36.2%.

- Высокий уровень генетического разнообразия - это хорошо или плохо?

- Хорошо, если он соответствует историческому оптимуму. Есть веские основания полагать, что от уровня генетического разнообразия зависят адаптационные способности населения к изменениям окружающей среды, вообще его жизнеспособность. О том, что у русского народа адаптационные способности очень высоки, свидетельствуют результаты стремительной колонизации южных, северных и восточных областей страны. Русские люди почти без проблем освоили огромную территорию, именуемую Северной Евразией. Рождение талантливых и одаренных людей также связано с генетическим разнообразием.

- То есть рождаемые русской землей таланты своим происхождением обязаны не только существующей системе образования, но и генетике?

- Именно так. Ведь талант есть результат взаимодействия генотипа и среды. Это действительно некий бесценный ресурс, как о нем говорил А.С. Серебровский.
Еще один показатель, характеризующий генофонд народов бывшего СССР, - "генетическое расстояние", термин, обозначающий отличие одних генофондов от других или от среднемировых параметров. Так вот, по этому показателю народы России и сопредельных государств ближе, чем какие-либо другие народы, к среднемировым характеристикам. Коренное население Африки, Америки, Австралии и Океании по всем изученным генам довольно далеко отстоит от средних мировых показателей, поэтому с позиций генетики данные регионы можно рассматривать как генетические окраины мира. Северную же Евразию можно назвать мировым генетическим центром. Обнаруженная в ходе исследования близость средних показателей Северо-Евразийского генофонда к общемировым величинам - результат, который предсказать заранее, без проведения длительных трудоемких исследований было, конечно, невозможно.
Иначе говоря, генофонд народов бывшего СССР уникален, за сотни лет совместного проживания сформировалось его историческое и географическое единство, и он пока еще находится в относительном равновесии. Это - залог генетического благополучия населения России и сопредельных с ней государств.

- Что же происходит с этим уникальным генофондом в настоящее время?

- Самое опасное, что генофонд не воспроизводится. Ведь для этого необходимо, чтобы на одну семью приходилось примерно 2.2 ребенка (220 детей на 100 супружеских пар). В России сейчас данный показатель равен 1.17. Это означает, что если бы поколения не перекрывались во времени, то каждые четверть века (протяженность поколения) население нашей страны уменьшалось бы вдвое. В последние годы оно сокращается на миллион в год.
Распространенное объяснение низкой рождаемости - тяжелые материальные условия. Однако после войны они были отнюдь не лучше, тем не менее население росло. Чем же на самом деле обусловлена такая угрожающая обстановка с рождаемостью?
Ответить на этот вопрос, может быть, помогут данные о репродуктивном потенциале английских граждан, полученные еще в 1955 году крупным генетиком Лайонелем Пенроузом. В своем исследовании он, в частности, установил, что из общего количества зачатых детей 15% погибает от спонтанных абортов, 3% составляет смертность при рождении, еще 2% детей умирает в течение первого месяца жизни (неонатальная смертность), смертность до достижения репродуктивного возраста - 3%. К этому следует добавить, что уже в те времена в Англии 10% браков были бесплодны, а 20% людей вообще не вступали в брак.
Подобных данных по нашей стране нет, так как соответствующие исследования не ведутся. Но, я думаю, дела у нас обстоят намного хуже, чем в Англии 1950-х годов. Единственное, что можно сказать определенно: в России делается, по меньшей мере, 1 млн. 900 тыс. абортов в год. И это при том, что у нас активно действует Российская ассоциация планирования семьи (РАПС), обучающая население "безопасному сексу". Вообще, ассоциация, которую пригласила в нашу страну Екатерина Лахова, реализует демографическую политику, разработанную ООН для развивающихся стран с бурно растущим населением. Когда я узнал, что РАПС активно функционирует в России, то был просто потрясен, ибо наша страна на протяжении всей своей истории испытывала нехватку населения.

- Как вам кажется, почему широкие исследования, касающиеся демографической ситуации в стране, не ведутся?

- Это не совсем так. Существует демографическая программа, принятая правительством, но генетического блока в ней нет. Наши усилия изменить ситуацию успеха не имели. Создается впечатление, что нынешние власти не очень-то стремятся знать о существовании демографической проблемы. Однако после недавнего послания Президента России В.В. Путина Федеральному собранию положение должно измениться к лучшему. Президент прямо сказал: "В последние годы смертность населения продолжала расти. За три года она увеличилась на 10%. Продолжала снижаться и ожидаемая продолжительность жизни. Печальная цифра - с 67 лет в 1999 году до 64 - в 2002 году (средние оценки без дифференциации по половому признаку. - Ю.А.)". Ясно, что этот процесс нельзя больше игнорировать, он должен изучаться комплексом наук, включая генетику.
Однако сказанное мной относительно угрозы генофонду народов России - только половина проблемы. Здесь еще необходимо учитывать огромную разницу в продолжительности жизни мужского и женского населения. В США, Европейском Союзе и Японии средняя продолжительность жизни женщин 83 года, мужчин - 76. То есть женщины живут где-то на семь лет дольше.

- С чем это связано?

- Кроме сотрудников Института общей генетики РАН, этого никто не знает. Данное явление мы первоначально объяснили на ... популяциях рыб, а потом выяснили, что оно применимо и к другим видам, в том числе и к человеку. Есть такое понятие "генетическая изменчивость". Так вот, она больше у представителей мужского пола.
Как известно, эффективность естественного отбора, который подчас приводит и к смертности, зависит от генетической изменчивости. Если у какого-то пола вариации больше, то он, сильнее страдая, в конечном счете лучше адаптируется к меняющейся окружающей среде. Согласно нашей модели (которая соответствует наблюдаемым фактам), долгожители должны встречаться прежде всего среди мужчин, а вот средняя продолжительность жизни должна быть больше у женщин.
Вернемся теперь к вопросу о средней продолжительности жизни в России. В советское время она составляла 64 года у мужчин и 73 года - у женщин, достигнув к 1985-1987 годам рубежа 65 лет у мужчин и 75-у женщин. Однако в 1994 году продолжительность жизни женщин упала до 71.3, а у мужчин до 57.6 лет. Затем начался небольшой подъем, но после дефолта 1998 года - опять спад, длящийся и ныне. Сейчас средняя продолжительность жизни мужчин около 58 лет, женщин - около 71 года.
С чем связано такое стремительное сокращение продолжительности жизни вообще, и у мужчин особенно? С одной стороны, это - следствие тех реорганизаций, которые мы провели и еще продолжаем проводить; плата за шоковую терапию, за экономические и политические реформы, за стрессовое состояние, за потерю веры в завтрашний день. С другой стороны, возрастает число болезней с генетической составляющей, ибо окружающая нас среда, потребляемые нами в условиях стихийного рынка пищевые продукты могут быть загрязнены радиоактивными изотопами, которые попадали в пищевые цепи в 1960-е годы во время ядерных взрывов в атмосфере. К этому следует добавить Чернобыль и другие аварии на атомных объектах.
Недавно мой ученик Юрий Дуброва, который сейчас работает в одном из университетов Великобритании, используя методику геномной дактилоскопии, исследовал второе и третье поколение людей, живших во время взрывов водородных бомб недалеко от Семипалатинского полигона. У них обнаружилась повышенная частота мутаций ряда генов. Применение этой же методики для обследования белорусского населения, оказавшегося в зоне чернобыльской катастрофы, показало, что у него частота мутаций в два раза выше, чем в контрольной группе.
А что такое мутационный процесс у человека? Если поврежден генетический аппарат половых клеток - это спонтанные аборты, рождение детей с пороками развития и т.д. Если поврежден генетический аппарат соматических клеток - это увеличение частоты возникновения раковых заболеваний. Но, помимо радиации, есть множество химических веществ, способных вызывать мутации у чеповека.
Еще в 1974 году Институт общей генетики РАН в своем прогнозе, подготовленном по заказу отдела природопользования Госкомитета по науке и технике Совета Министров СССР, обращал внимание директивных органов на то, что загрязнение и другие изменения, происходящие в окружающей среде, вызывают генетические процессы, неблагоприятные для популяций человека, животных и растений. Полученные данные указывали на существенный рост врожденных аномалий (например, пороков сердца) и раковых заболеваний у населения РСФСР и других республик за последние годы. Мы рассчитали, что при существующих тенденциях к 1980 году в СССР должно было быть около полутора миллиона детей, отягощенных наследственными дефектами, и наш прогноз оправдался. В том же 1974 году у европейского населения частота генетических нарушений с экстраполяцией на весь период жизни составляла около 10% (это означает, что в течение жизни у 10% обязательно проявится какая-нибудь наследственная болезнь), в 2001 году эта цифра возросла до катастрофической величины 73.8% (данные Научного комитета по действию атомной радиации при ООН).
В свое время мы указывали, что рост наследственных патологий может иметь отрицательные последствия для формирования оборонного потенциала страны, так как большое количество молодых людей не сможет проходить военную службу по медицинским показаниям. Наш прогноз, к сожалению, оправдался, но теперь же бросается в глаза и обилие бесплодных пар, хотя в этом случае дело не всегда сводится к генетике.
В нашем прогнозе отмечалось, что антропогенное воздействие на биосферу ведет к обеднению ее генетических ресурсов: наблюдается разрушение популяционных систем существующих видов и в конечном счете их исчезновение. Мы предупреждали: в силу возможного увеличения мутагенности окружающей среды вероятно появление новых форм и видов жизни, могущих представлять угрозу для существования человека. При этом особое внимание мы обращали на мутационные процессы в микромире бактерий и вирусов, так как появление новых мутантных форм, к которым не выработан иммунитет, способно вызвать катастрофические последствия. Яркий тому пример - давно забытая "испанка", унесшая в 1918-1919 годах 25 млн. человеческих жизней. А теперь мы не знаем, что делать со СПИДом, туберкулезом и так называемой атипичной пневмонией.
Учитывая неблагоприятные генетические процессы, идущие в биосфере и в популяциях человека, предлагалось осуществить следующие мероприятия:
• организовать генетический мониторинг популяций человека с целью выяснения вклада загрязнения и других изменений среды в динамику генетического груза;
• шире использовать тест-системы в целях качественной оценки влияния мутагенов среды на человека, животных, растения, микроорганизмы и вирусы;
• совершенствовать методы диагностики и лечения наследственных болезней, создавать эффективные антимутагены, изучать возможности регуляции работы ферментов защиты и др.;
• усилить международное сотрудничество по проблеме мутагенов среды.
В том же прогнозе мы рекомендовали внедрить в практику сельского, рыбного и лесного хозяйства принцип неистощительного использования биологических ресурсов на основе сохранения и разумного управления генетическим разнообразием природных популяций, а также сократить применение пестицидов и других ядохимикатов за счет создания новых сортов растений и пород животных, устойчивых к патогенам.
В целом наш прогноз произвел определенное впечатление на руководство страны. В плане развития СССР на 1976-1980 годы ассигнования на охрану окружающей среды были увеличены с 2.8 до 10.5 млрд. рублей, а Метеослужба преобразована в Государственный комитет по гидрометеорологии и контролю окружающей природной среды.

- Вы сделали прогноз, средства на природоохранную деятельность увеличили... А что дальше?

- Продолжалась обычная работа. Как я уже упоминал, с 1985 года мы внедрили на сахалинских рыбоводных заводах оптимальные объемы выпуска молоди. Чуть позже была принята Государственная программа развития приоритетных направлений генетики, которая в методологическом отношении актуальна и сегодня. Следом был создан отечественный сегмент программы "Сохранение биоразнобразия", которая считается ЮНЕСКО одной из важнейших.
Однако с началом реформ вся эта деятельность была свернута.
Мы, к сожалению, оказались во власти примитивных рыночных представлений, и науку, вместо того чтобы реализовывать существующие программы и совершенствовать структуру управления, низвели до рынка. Сейчас по всем новым программам поддержки фундаментальной науки ученые заключают всевозможные контракты и пишут ежеквартальные отчеты.
В сложившейся ситуации меня особенно пугает тот факт, что из науки начисто исключается (хотя на словах вроде бы нет) элемент творчества.
Мне вспоминается 1980 год, когда США и Канада проводили Международный симпозиум по спасению животного мира Великих Озер, страдавших от индустриальных загрязнений. От СССР я сделал доклад о том, как, с точки зрения генетики, устроены рыбные стада. Не сочтите, пожалуйста, за нескромность, но коллеги, в том числе американские и канадские, мне устроили овацию и в перерыве с завистью спрашивали: как мне, моим ученикам и сотрудникам удается на протяжении десятилетий работать над одним и тем же объектом исследования - популяцией лосося на Дальнем Востоке? Ведь на гранты этого сделать нельзя. И я с гордостью отвечал: прерогатива нашей Академии наук - широкомасштабные долгосрочные фундаментальные исследования, которые организованы таким образом, что ученые могут творчески работать, не думая о завтрашнем дне.
Конечно, у прежней системы имелись недостатки, но надо было не разрушать ее, а совершенствовать, отделять зерна от плевел, развивать наукометрию, которая включает в себя и импакт-фактор, и индекс цитирования, и многие другие показатели. Это позволило бы в ходе аттестации (прежнюю систему которой надо восстановить) оценивать квалификацию специалистов. Но вместо того, чтобы делать подобные разумные шаги, или, например, хотя бы решить вопрос о пенсионном обеспечении докторов и кандидатов наук (только в нашем институте могло бы появиться не менее 15% вакансий), мы опять втягиваемся в какие-то странные реорганизации и сокращения.
Короче говоря, нельзя изымать творческий элемент из фундаментальной науки. Если это произойдет, она перестанет выполнять свои функции. Нельзя учитывать одни лишь организационные формы, полагая, что только они и позволят нам создать инновационную экономику. Кто может предсказать судьбу открытия, определить, важно оно или нет для дальнейшего развития цивилизации?
Генетики очень остро реагируют на всякое администрирование. Мы хорошо помним Т.Д. Лысенко и И.И. Презента, которые объявляли нашу дисциплину "продажной девкой империализма". Генетика в СССР возродилась благодаря тому, что уцелели личности, подобные Н.В. Тимофееву-Ресовскому, Н.П. Дубинину, Б.Л. Астаурову, И.А. Раппопорту, B.C. Кирпичникову, B.C. Эфроимсону, и усилиям тех, кто, может быть, титаном не был, но стоял на плечах титанов. Нам в России необходимо поддерживать ведущие научные школы, чтобы не потерять преемственность, поддерживать молодежь, предотвратить ее эмиграцию на Запад. Нужно создать рациональную систему управления исследованиями, которая наиболее адекватна характеру фундаментальной науки. А для этого должны быть государственные программы, которые охватывали бы приоритетные и перспективные направления современной науки, то есть надо развивать науку как целое, стимулируя в ней элемент творчества. Иначе есть опасность ее перерождения в базы данных для развития техники и технологий.
Современная генетика, в том числе и молекулярная генетика, уже принесла и сможет принести еще большую пользу и отдельным людям, и обществу в целом. Наследственность человека и экология, философия, социология, психология и эргономика, сельское хозяйство и медицина, сохранение биоразнообразия и рациональное использование биологических ресурсов - вот далеко не полный перечень тех фундаментальных и прикладных направлений, успешная разработка которых возможна лишь во всеоружии современных генетических знаний.