№10, 2003 г.
© А.Н. Островский
Судьба коллекции
Карла ЛиннеяА.Н. Островский,
кандидат биологических наук
Санкт-Петербургский государственный университетО жизни и трудах великого шведского естествоиспытателя Карла Линнея (1707—1778) написано огромное количество литературы. Роль этого человека в истории науки столь значительна, что каждый этап его сложной карьеры подробно исследован историками. Многие факты из биографии Линнея известны не только специалистам, но и широкой научной общественности. Однако не все знают, как сложилась судьба коллекций и библиотеки знаменитого шведа. Сразу скажу — они уцелели. Причем не в виде отдельных книг и экспонатов, разбросанных по музеям и частным библиотекам, а как целостное собрание. Но находится оно не в Швеции, а в Великобритании.
Какой должна быть судьба национального достояния? Называть ли перемещение колоссального количества произведений искусства и исторических ценностей в музеи Британской, Германской, Российской и прочих империй разграблением или спасением памятников культуры? Ярким примером подобного противоречия стала судьба коллекции Карла Линнея.
Карл Линней.
Умирая, Линней оставлял свою вдову и детей в более чем скромном материальном положении. Наиболее ценным их наследием были его книги и естественнонаучные коллекции. Среди документов, которые ученый завещал огласить после своей смерти, было письмо к жене, написанное 2 марта 1776 г. Натуралист прекрасно понимал, что семья будет вынуждена продать собранные им книги и образцы. Разрозненные, они во многом потеряют свою ценность, перестав быть уникальным научным инструментом. Текст завещания составлен таким образом, чтобы дать понять наследникам — постарайтесь сохранить собрание! И все же, если продажа неизбежна, то только он, собиратель и владелец, один знает ее истинную материальную стоимость. Письмо гласит:
Голос из гроба к той, кто был моей дорогой женой:Едва прошли похороны, как семья перессорилась. Лучше сказать, разногласия, плохо скрываемые многие годы, возникли теперь с новой силой. “Моя мать и мои сестры стали меня подозревать”, — сердито писал своему знакомому сын Линнея, тоже Карл. В конце концов было решено, что ему достанутся все книги и коллекции отца в обмен на приличную сумму денег и на его долю во владении маленькой фермой, которую Линнею-старшему в 1776 г. пожаловал университет. Вдова Линнея подала прошение на имя короля о выделении ей и ее незамужней дочери пенсии, которую они и получили.1. Два гербария в музее. Не дай крысам и моли испортить их. Не дай натуралистам украсть ни единого растения. Заботься о гербариях с величайшим старанием. Их ценность велика и сейчас, и со временем она увеличится. Это величайшая коллекция, которую когда-либо видел мир. Не продавай ее меньше чем за тысячу дукатов. Мой сын не имеет права владеть ею, потому что никогда не помогал мне в ботанике и не любит ее. Сохрани гербарии, быть может, для будущего зятя, который докажет, что он ботаник.
2. Коллекция (кабинет) раковин стоит, по меньшей мере, 12 тыс. талеров.
3. Коллекцию (кабинет) насекомых долго хранить нельзя из-за моли.
4. Коллекция минералов содержит образцы величайшей ценности.
5. Библиотека в моем музее, со всеми моими книгами, стоит, по крайней мере, 3 тыс. медных талеров. Не продавай ее, а передай в библиотеку [университета] Уппсалы. Однако мой сын может выкупить ее у университета по ее стоимости.
Карл Линней
Насколько прав был Линней, обвиняя своего сына в равнодушии к ботанике, сказать сложно. Тем не менее, получив коллекции, которые к тому времени уже пострадали от вредителей и сырости, Линней-младший делал все, что было в его силах, чтобы спасти их. Он перевез коллекции из музея Хэммарби в Уппсале, где работал над их сохранением с таким усердием, что каждый день ложился в постель, “устав, как простой рабочий”. Он также отверг предложение сэра Дж.Бэнкса продать ему коллекции за 1 100 или 1 200 фунтов стерлингов, тем самым на время предотвратив их вывоз из Швеции.
1 ноября 1783 г. Карл неожиданно умер от инсульта. Дом в Уппсале, библиотека, кабинеты и гербарии должны были перейти к его наследникам, поэтому нет ничего удивительного в том, что вдова Линнея постаралась избавиться от этой обузы как можно скорее и как можно выгоднее. Она попросила старинного друга семьи Й. Акреля помочь ей, и он спустя некоторое время через посредников связался с Бэнксом. Так случилось, что письмо от вдовы Линнея сэру Бэнксу доставили в тот момент, когда он давал званый завтрак, на котором присутствовал пылкий молодой натуралист, 24-летний Дж.Э. Смит. Коллекция самого Бэнкса к тому времени была настолько велика, что он уже и не думал о ее пополнении, тем более столь существенном. Он также прекрасно понимал, что такой шанс выпадает лишь однажды и времени на раздумья нет. Бэнкс убедил Смита назначить цену за величайшее из сокровищ. И Смит тут же предложил вдове Линнея 1000 гиней, если детальная опись коллекции будет соответствовать его ожиданиям.
Тем временем количество желающих приобрести собрание великого шведского естествоиспытателя стало увеличиваться. Потенциальными покупателями были барон К. Альстремер, императрица Екатерина II, доктор Дж. Сибторп, а также некий богатый торговец из Гётенбурга. Понимая, чем все это кончится, ученые и студенты университета Уппсалы воззвали к властям: наследие Линнея любой ценой должно остаться в Швеции! Государственный секретарь на это ответил, что здесь не обойтись без вмешательства короля, который и должен поспособствовать приобретению коллекций и библиотеки в пользу короны. Но Густаф находился в Италии, и прежде чем он смог как-то повлиять на исход дела, Смит одобрил опись и утвердил сделку. 17 сентября 1784 г. книги и образцы Линнея покинули Стокгольм на английском бриге “Появление” и вскоре благополучно были доставлены в Англию.
История о том, что шведы, сначала позволив вывезти из страны национальное достояние, вдруг спохватились и, осознав свою величайшую ошибку, якобы послали на перехват судна свой военный корабль, не имеет никаких оснований. Тем не менее легенда об этой погоне увековечена на гравюре из книги Р.Торнтона “Новая иллюстрация системы Линнея”.
Как только о вывозе собрания Линнея стало известно, разразился грандиозный скандал. Академические круги Швеции негодовали и искали виновных. Действия Акреля и, напротив, бездействие вельмож, знавших Линнея при жизни, объявлялись преступлением. На самом же деле роковой случайностью стало именно отсутствие короля Густафа, который непременно бы оставил собрание в Швеции.
А как велика была потеря! Когда Смит нетерпеливо распаковал 26 больших ящиков, он нашел в них даже больше, чем он ожидал! Там было 19 000 гербарных листов с растениями, 3200 насекомых, более 1500 раковин, более 700 кусков кораллов и 2500 образцов минералов. Библиотека насчитывала 2500 книг, свыше 3000 писем, а также манускрипты самого ученого, его сына Карла и других естествоиспытателей того времени.
В 1788 г. по инициативе Смита было основано Лондонское линнеевское общество, целью которого стало “развитие науки во всех ее проявлениях, и особенно естественной истории Великобритании и Ирландии”. Кстати, в этом главное отличие Общества от Шведского линнеевского общества, деятельность которого связана только с работами и личностью самого Линнея. Смит, ставший первым президентом Линнеевского общества, за свою активную научную и общественную деятельность был пожалован в дворяне (1814). После смерти Смита в 1828 г. Общество за 3 150 фунтов стерлингов приобрело у его вдовы библиотеку Линнея и то, что осталось от коллекций. Сумма по тем временам была огромной, и Общество смогло выплатить ее полностью только в 1861 г. К сожалению, еще при жизни Смита были проданы минералы. Не сохранились кораллы и часть библиотеки.
Дж.Смит.
Первый президент Линнеевского общества.В 1857 г. гербарии, книги и оставшуюся часть зоологической коллекции отправили в знаменитый Бёрлингтон Хаус — резиденцию Линнеевского общества, где они были размещены в специально оборудованной комнате. Резиденция расположена в самом центре Лондона, на очень оживленной улице Пиккадилли. Здесь находятся также Академия художеств и Британская научная ассоциация. Небольшой вестибюль ведет в зал заседаний, где выступали и продолжают до сих пор выступать признанные знаменитости и талантливая научная молодежь. Здесь впервые озвучил теорию происхождения видов Ч. Дарвин.
Коллекции Линнея и его библиотека хранятся в специальных шкафах и сейфах, в той самой небольшой комнате, куда их перенесли 150 лет назад. Здесь все, что уцелело: растения (14 000 гербарных листов), 1564 раковины, чудом сохранившиеся образцы насекомых (3198 экз.!). Здесь книги (1600 томов), манускрипты, письма Линнея, дневники его путешествий в Лапландию, Оланд и Готланд, заметки к лекциям, черновики статей, описи коллекций — все, что характеризует медицинские, ботанические, зоологические, минералогические, музееведческие и библиографические интересы этой уникальной личности. Кроме того, за более чем двухвековую историю Общество создало собственную колоссальную естественнонаучную библиотеку и является местом хранения как уникальных исторических документов, так и современной периодики по биологии. Самая старая из книг датируется 1483 г., но особенно богатым считается собрание первоисточников XVIII и XIX вв. Здесь есть материалы по истории дарвинизма и других эволюционных теорий, по экологии, природоохранной деятельности, растениеводству, включая чаеводство. В Обществе хранятся библиотеки многих ученых, архивы и манускрипты естественнонаучных обществ, отчеты экспедиций, каталоги, фотографии, картины и рисунки, портреты, коллекции раковин, птиц и грибов, гербарии. Всего не перечислить. В отдельных помещениях находятся собрания частных коллекционеров, включая и упоминавшихся выше Бэнкса и Смита, а также реликвии — персональные вещи Линнея, А. Уоллеса, Дарвина и многих других выдающихся натуралистов. Важно отметить, что все это неоценимое научное богатство доступно для работы любому исследователю.
Ко времени вечернего заседания, когда я попал в Линнеевское общество, комната, где хранится собрание самого Линнея, уже была закрыта, и мне, к сожалению, не удалось сделать фотографий. Вообще же для того, чтобы сфотографировать образцы или книги великого шведа, необходимо получить разрешение президента Общества, выдаваемое на основании рекомендательных писем нескольких его действительных членов. Однако можно получить уже готовые снимки. Все наследие Линнея тщательно документировано. Чтобы оценить, насколько трепетно англичане относятся к этой коллекции, надо сказать, что уже в апреле 1939 г. она, по соображениям безопасности, была вывезена из Лондона в Бедфордшир (Вобурнское аббатство). В 1940 г. было выделено 2000 фунтов стерлингов, чтобы сделать только фотоопись бесценного наследия. Удивительно, но во время этой работы фотограф мисс Г. Браун обожглась о крапиву, собранную и смонтированную на гербарном листе 200 лет назад: “На руке вздулся волдырь, как если бы это была свежая крапива”.
Продажа собраний Линнея иностранцу до сих пор остается предметом крайнего сожаления и даже стыда шведов. Великодушно и мудро написал шведский ученый доктор К. Хагберг:
“Если кто-то чувствует стыд за то, что все это не нашло себе пристанища в одном из шведских институтов, и огорчен поведением тех, кого упрекают в небрежении, то по здравом размышлении он осознает, что коллекции могла бы постигнуть гораздо худшая судьба. Будучи доступными в таком космополитическом городе и научном центре, как Лондон, они безусловно служат международной славе Линнея. Шведы в неоплатном долгу перед Линнеевским обществом за то благоговение и заботу, с которым оно хранит и использует это бесценное наследие”.
