VIVOS VOCO: Ф.А. Романенко, О.А. Шиловцева, "Судьба российских полярных станций..."

Судьба российских полярных станций
на фоне глобального потепления

Ф.А. Романенко, О.А. Шиловцева

Федор Александрович Романенко, канд. геогр. наук, ст. научн. сотр. Географического факультета МГУ.
Участник многих экспедиций в Арктику.
Ольга Александровна Шиловцева, канд. геогр. наук, вед. научн. сотр. того же факультета.
Принимала участие в экспедициях на Таймыр, Кольский п-ов и Белое море.

Хотя появление искусственных спутников Земли и компьютеров произвело революцию в синоптике, основой прогноза погоды в Российской Арктике остаются регулярные наблюдения полярных станций. Несколько раз в день в прогностические центры мира отсюда передается информация о давлении, ветре, температуре и других метеорологических характеристиках. Эти данные чрезвычайно важны не только для населения Крайнего Севера, именно они помогают понять реальную картину климатических изменений на Земле, особенно если имеется длительный, непрерывный ряд наблюдений за погодой. Разыскивая сведения такого рода, мы обратились к архивным материалам по истории российских (советских) полярных станций, разбросанным по разным хранилищам из-за неоднократной смены ведомственной принадлежности или закрытия тех учреждений, которым станции подчинялись в разное время. Документы первого периода их существования (до конца 1920-х годов) находятся в архиве РАН в Москве и его Санкт-Петербургском филиале, Российском государственном архиве ВМФ, Главной геофизической обсерватории им.А.И.Воейкова в Санкт-Петербурге и др.

Уникальной коллекцией обладает Российский государственный архив экономики в Москве. Множество документов о деятельности легендарного Главного управления Северного морского пути (ГУСМП) и вверенного ему управления полярных станций были переданы сюда из Министерства морского флота, в которое входил ГУСМП на закате своего существования. Это относящиеся к периоду 1932-1964 гг. научно-технические отчеты, акты инспекций, паспорта станций, отчеты начальников станций, протоколы совещаний и т.д. Изучение этого массива (всего авторами просмотрено более 400 единиц хранения, это более 5000 документов) позволило не только восстановить некоторые ряды метеорологических наблюдений, но и многие эпизоды славной истории научных станций в Арктике.

Надеемся, что наша попытка рассказать о возникновении, расцвете и, к сожалению, закате сети российских полярных станций дополнит арктическую тему журнала «Природа», которую в свое время начинали признанные летописцы Севера - известные полярники Б.А.Кремер и З.М.Каневский [1, 2].

Начало

Сейчас, когда глобальное потепление стало темой досужих разговоров, самое время вспомнить, что в сентябре 2004 г. исполнилось 90 лет со дня начала регулярных метеорологических наблюдений в Арктике. Это произошло 14 сентября 1914 г. на мысе Марре-Сале (западное побережье Ямала), где расположились только что построенные каменные дома одной из трех первых полярных станций, организованных отделом торговых портов Министерства торговли и промышленности. На зимовку оставалось четыре полярника во главе с радиотелеграфным чиновником Н.П.Батраком [3, ед.хр.3155; 4]. Дважды в день они передавали сводки о погоде в Архангельск на Исакогорскую радиостанцию. Одновременно похожие станции были построены на северо-западе о.Вайгач и у восточного входа в пролив Югорский Шар. На все плавающие в этом районе Арктики суда передавались также данные о ледовой обстановке. Сбылась многолетняя мечта судоводителей, крайне нуждавшихся в информации о погоде, положении кромки и характере льда в юго-западной части Карского моря.

Впрочем, за 32 года до этого события на пустынных берегах арктических морей уже работали две полярные станции (Сагастырь в дельте Лены и Малые Кармакулы на Новой Земле), организованные Россией в рамках I Международного полярного года (I МПГ). Их история неоднократно описана [1]. Существенно меньше известно о работе полярной метеорологической сети в XX в.

Созданная для нужд развивавшегося судоходства в 1886 г. при Главном гидрографическом управлении (ГГУ) Министерства морского флота гидрометеорологическая часть в Арктике с центральной станцией в Архангельске заработала в 1912 г. Ее сотрудники В.А.Березкин и Н.П.Георгиевский и организовали метеонаблюдения на уже упомянутых Вайгаче, Югорском Шаре и Марре-Сале, а строили эти станции в 1912-1914 гг. участники специальных экспедиций Главного управления почт и телеграфов, радиостанции налаживали инженеры Русского общества беспроволочных телеграфов и телефонов.

В 1915 г. на о.Диксон появилась радиостанция с высокой деревянной мачтой, жилой дом и баня для экипажей зазимовавших у берегов Таймыра ледокольных пароходов «Таймыр» и «Вайгач» Гидрографической экспедиции Северного Ледовитого океана под начальством Б.А.Вилькицкого. 23 августа/5 сентября состоялся первый сеанс радиосвязи со станцией Югорский Шар, 25 августа - с Архангельском. В течение месяца проводились наблюдения за погодой, прекращенные после благополучного выхода судов из ледового плена.

В разгар первой мировой войны, 22 апреля 1916 г., Правительство России по ходатайству Главной физической обсерватории, Полярной комиссии Академии наук и ряда предпринимателей выделило средства на стационарное обслуживание метеостанции на Диксоне. Наблюдения организовал И.К.Тихомиров [5], помощник заведующего гидрометеорологической частью ГГУ. Первых зимовщиков, в основном опытных полярников, возглавил участник экспедиции Г.Я.Седова - П.Г.Кушаков. Эта станция работала даже в самое неспокойное время 1918-1920 гг., при всех правивших в Сибири режимах - Временном сибирском правительстве, Директории, правительстве А.В.Колчака, Сибревкоме - и работает до сих пор (при перевозке там утрачены только материалы зимовки 1920-1921 гг.). Через 20 лет именно Диксон благодаря очеркам Б.Горбатова «Обыкновенная Арктика» [6] стал настоящим символом советских полярных станций, хотя первая при новой власти - Маточкин Шар - в действительности была построена на Новой Земле.

Полярная станция Бухта Тихая на Земле Франца-Иосифа. 1930-е годы,
из коллекции А.А. Лукашова.

«Семеро смелых»

Станция Маточкин Шар (под началом Н.П.Кнюпфера) была создана в 1923 г. гидрографической экспедицией Н.Н.Матусевича [7]. Наблюдения вела одна из первых женщин-метеорологов И.Л.Русинова, позднее участница знаменитого плавания на «Сибирякове» (1932); в 1924-1925 гг. здесь начал свою работу в Арктике будущий радист СП-1 - Э.Т.Кренкель.

В 1920-е годы сеть полярных станций насчитывала всего 12 пунктов наблюдений. Для выполнения программы II-го МПГ (1932-1933) было построено несколько десятков новых станций, в том числе на мысе Челюскин, о.Рудольфа, в Русской Гавани, Тикси, на мысе Северном (мысе Шмидта). Программа наблюдений и штаты были существенно расширены.

Полярные станции, наряду с ледокольным флотом и авиацией, стали одним из трех главных факторов организации регулярного арктического судоходства, осуществлять которое было призвано созданное 17 декабря 1932 г. Главное управление Северного морского пути. Приданному ему Полярному управлению, которое возглавил Л.К.Шелепин, передали уже более 70 станций [3, ед.хр.1333]. Наблюдения на них велись по единой методике, проверялись, контролировались и публиковались Всесоюзным арктическим институтом [8, 9]. В навигацию полярные станции передавали судам и самолетам информацию о погоде и состоянии льдов, держали с ними радиосвязь, давали пеленги для определения точного положения в море и в воздухе.

Тогда-то и сформировалась инфраструктура полярной станции, без особых перемен дожившая до настоящего времени. Обычно в одном или нескольких жилых домах размещаются радиорубка и метеорологический кабинет, баня, дизельная (механка), склады, иногда гараж, ранее - собачник (или группа собачьих будок) и сарай для скота. Каждая станция представляет собой миниатюрный поселок и по сей день является центром притяжения для окружающего населения.

Источником энергии в первые годы в основном были аккумуляторные батареи постоянного тока, помещения отапливались дровами и углем. В конце 1930-х годов появились первые ветроэлектрические агрегаты («ветряки»), а в 1960-1970-х годах станции перевели на энергоснабжение от дизель-электрических агрегатов. В 1990-е годы именно отсутствие своевременного завоза жидкого топлива для дизелей стало причиной катастрофического сокращения сети. (выделено нами. - V.V.)

В штат полярной станции входили начальник (или старший по зимовке), один-два метеоролога, гидролог, два-четыре радиста, повар, механик, в первые годы - служитель, вычислитель или каюр. На более крупных станциях работали также врачи, аэрологи, актинометристы, магнитологи, специалисты по атмосферному электричеству, радиоволнам, иногда - биологи, геологи и экипажи легких самолетов.

Полярная станция Югорский Шар.
Фото 1960-х годов из архива Л.Н. Пеклера.

В 1920-1930-е годы начали складываться кадры полярных работников, зимовавших на разных станциях по 30-40 лет. Возникали даже комсомольско-молодежные зимовки, одну из первых на мысе Стерлегова в 1934 г. возглавил консультант знаменитого фильма «Семеро смелых» К.М.Званцев. Восемнадцатилетним парнем он начал работать в 1925 г. на Марре-Сале, не побоявшись поехать на станцию, где весной этого года от цинги погиб почти весь персонал, кроме радиста И.И.Ростовцева. Прославился тем, что во время длительной и тяжелой зимовки на о.Врангеля в 1929-1932 гг. охотился на белых медведей, залезая в берлогу, и полтора года ухаживал за буйнопомешанным поваром П.Н.Петриком [3, ед.хр.1307]. На мысе Стерлегова возглавляемый им небольшой коллектив в 1934 г. организовал станцию на одном месте, а через год перенес ее на целых пять километров, т.е. фактически построил две станции.

Арктика тогда жила единой семьей - по радио сообща отмечали праздники, проводили политинформации, знакомились, влюблялись, играли в шахматы, принимали роды. Так, будущий папанинец Е.К.Федоров сделал предложение своей будущей жене А.В.Гнедич по радио, находясь на Земле Франца-Иосифа [12]. В 1934-1935 гг. на мысе Челюскин они зимовали уже вместе. Полярные широты обживали не только женщины, но и дети. В 1938-1940 гг. на о.Домашнем (Северная Земля) вместе с четой Харитонович зимовал их двухмесячный сын, а в бухте Тихой в 1934-1936 гг. были настоящие ясли - за это время здесь родилось трое детей [3, ед.хр.1320]. Случались и трагедии - в феврале 1941 г. на мысе Желания родами умерла гидролог Т.Н.Пинчукова и один ее ребенок. Прилетевшему на самолете врачу с трудом удалось спасти второго новорожденного [3, ед.хр.1441].

Полярная станция Острова Известий ЦИК в Карском море.
Здесь и далее фото Ф.А. Романенко

Полярникам приходилось сталкиваться с большими трудностями и в работе, и в быту. Часто не хватало продовольствия, теплой одежды, оборудования, появлялась цинга. Льды не пускали суда-снабженцы, энтузиазм оставался неоцененным начальством. Жили зимовщики, особенно в послевоенное время, в тесноте и холоде. Бичом для станций были пожары, безжалостно уничтожавшие всю аппаратуру и результаты наблюдений. Бороться с ними практически не было возможности из-за недостатка воды, которую топили изо льда и снега. Так, основатели станции Пролив Санникова на Новосибирских о-вах (ее возглавлял гидролог Ф.А.Куренков) четыре года (1942-1946) жили и работали в промысловой юрте якутского типа - тардохе - присыпанной блоками дернины землянке площадью 25 м². Заселенный в июне 1946 г. новый жилой дом сгорел уже 7 ноября от искры, попавшей на утепленный мхом чердак, и новая смена (начальник В.Н.Архипов) еще два года работала в том же тардохе [3, ед.хр.3338].

Остро не хватало приборов, бланков наблюдений, лент для самописцев, часов, даже карандашей. Очень часто, а во время войны - повсеместно, зимовщики сами расчерчивали ленты для приборов - гелиографа, барографа, термографа и гидрографа, а ежегодные научно-технические и оперативные отчеты писали в самодельных тетрадках на обороте старых документов, листов кальки или миллиметровки, которые собирали по станции. Начальник станции острова Уединения С.В.Шманёв из селенового фотоэлемента от фотоаппарата ФЭД собрал фотометр-люксметр для измерения естественной освещенности земной поверхности, создал три пиранометра для измерения солнечной радиации. Используя клей, сваренный из сквашенного сгущенного молока, он конструировал приборы для аэрологов [3, ед.хр.1321, л.303].

Энтузиазм большей части полярников преодолевал многие трудности. Каждому значительному событию в жизни страны - съездам Советов, ВКП(б), ВЛКСМ, дню рождения И.В.Сталина, пролетарским праздникам и знаменательным датам - 1 мая, 8 марта, Дню Парижской коммуны, Международному юношескому дню зимовщики дарили подарки - серии дополнительных наблюдений. Суровым испытанием для зимовщиков стала Великая Отечественная война.

Полярная станция Валькаркай на берегу Восточно-Сибирского моря
(основана в 1935 г., перенесена на нынешнее место весной 1941 г.).

Полярная линия фронта

Информация о погоде и состоянии льдов приобрела стратегический характер, от нее часто зависело оперативное и тактическое планирование военных операций. Недаром гитлеровское командование организовало свои метеостанции на Шпицбергене, в Гренландии и даже на Земле Франца-Иосифа сравнительно недалеко от советской станции Бухта Тихая. Здесь была своя линия фронта.

27 июля 1942 г. германская подводная лодка U-601 40-50 мин обстреливала полярную станцию Малые Кармакулы на Новой Земле [3, ед.хр.1445, л.44]. Был разбит ветродвигатель, сожжены два склада, стоявший на рейде гидросамолет. В здание радиостанции попало два снаряда.

Утром 8 сентября подводная лодка U-251 полчаса вела огонь по полярной станции острова Уединения, на которой находились семь человек. Три снаряда попало в жилой дом, несколько - в радиостанцию, один - в свинарник, более двадцати упало в районе ветродвигателя, основной радиомачты, актинометрического павильона. Но радиоаппаратура не пострадала, и после окончания бомбардировки станция продолжила работу.

Но вскоре она стала ареной другой трагедии. Найдя выброшенную на берег бочку со спиртом - видимо, метиловым, измученные длительной многолетней вахтой полярники не смогли побороть искушения… [3, ед.хр.3331]. На пустынных берегах появилась новая могила. Работавший с начала 1930-х годов на Югорском Шаре и на Чукотке метеоролог А.Н.Пятыго, зимовавший четвертый год подряд, навсегда остался на острове.

Боевые действия в Арктике продолжались и в следующем году. 18 сентября 1943 г. подводная лодка U-711 артиллерийским огнем разрушила выносную (действовавшую только в период навигации) полярную станцию на о.Правды в архипелаге Норденшельда. Работавшие там А.П.Будылин и И.Ковалев успели укрыться в камнях, а затем переправились на лодке на располагавшуюся в 4 км на о.Нансена полевую артиллерийскую батарею №265, организованную за месяц до этого и состоявшую из четырех 122-миллиметровых орудий [11]. С батареи видели зарево пожара, но полагали, что на станции вспыхнул бензин. В сентябре 1945 г. на базе этой батареи была основана полярная станция, которая вскоре переехала во вновь построенный дом на острове Правды.

Через несколько дней, 24 сентября эта же лодка уничтожила полярную станцию в заливе Благополучия (начальник - один из первых метеорологов-зимовщиков Г.А.Шашковский). Персонал через трое суток вывезли летчики И.И.Черевичный и А.Т.Стрельцов. Станция более не восстанавливалась.

Наиболее драматические события развернулись в Карском море в 1944 г. В начале сентября к полярной станции мыс Стерлегова подошли незамеченные постом Службы наблюдения и связи три подводные лодки и высадили десант из 50 автоматчиков. Полярники (начальник станции Л.М.Поблодзинский, зимовавший с 1939 г., радист Л.Э.Венцковский, метеоролог Д.С.Марков) и краснофлотцы-наблюдатели (начальник поста Н.Уткин, В.Кондрашев) были захвачены врасплох - они были крайне утомлены, ежечасно передавая погоду на Диксон. В 3 часа ночи пять немецких автоматчиков ворвались в радиорубку и бросили Венцковского на пол. Привели Поблодзинского и Маркова, а затем и наблюдателей-краснофлотцев в одном белье.

Началась пурга. Немцы требовали продолжать связь с Диксоном, чтобы там ничего не заподозрили. Несмотря на то, что Поблодзинский и Венцковский передавали дополнительные группы знаков с сигналом SOS, малоопытные ученики-радисты на Диксоне не сумели его принять. Венцковский при очередной попытке предупредить своих получил удар в висок, сваливший его наземь. Затем немцы начали громить станцию - стрелять по посуде, радиоаппаратуре, ломать мебель.

Зимовщиков перевезли на подводную лодку U-711, которая, отойдя от берега, почти полностью разрушила строения артиллерийским огнем. Пятерых пленных отвезли в Нарвик, затем в Тронхейм, Осло, датский город Орхус, Гдыню, где размещался концентрационный лагерь для моряков северных конвоев, и в Данциг. Они отказались служить немцам, несмотря на постоянную угрозу расстрела. В 1945 г. полярников освободили войска 2-го Белорусского фронта.

Станцию мыс Стерлегова восстановили под руководством Н.Г.Мехреньгина, товарища Э.Т.Кренкеля и Б.А.Кремера по тяжелейшей зимовке на о.Домашнем [2]. Поначалу новая смена размещалась в уцелевшем скотном сарае, а 5 ноября 1945 г. переехала в редкий в Арктике двухэтажный дом [3, ед.хр.3206]. Мехреньгин и его ученик В.С.Сидоров, впоследствии Герой Социалистического Труда, стали прототипами многих героев известных в советское время повестей В.Санина («За тех, кто в дрейфе», «Трудно отпускает Антарктида» и др.).

В 1944 г. остались без смены многие станции центрального сектора Арктики. Пароход «Марина Раскова» с новыми работниками, многие из которых ехали с семьями, был потоплен 12 августа в районе о.Белого германской подводной лодкой U-365 вместе с кораблями охранения - тральщиками АМ-114 и АМ-118 [12]. Погибло 362 человека, в том числе 107 женщин и 24 ребенка. Это была самая крупная военная катастрофа в Северном Ледовитом океане. Часть пассажиров с огромным трудом спасли летчики М.И.Козлов и С.М. Сокол, многие замерзли уже в спасательных шлюпках.

В конце августа к о.Белому прибило кунгас с телами погибших. Высланная похоронная команда захоронила их близко к урезу воды, и могила была размыта волнами и разорена медведем. Сотрудники полярной станции во главе с Ф.П.Снегиревым в середине августа 1947 г. сделали новое захоронение за линией самых сильных штормов и поставили столбик с надписью [3, ед.хр.3253]. В 1994 г. вместе с группой участников российско-шведской экспедиции «Экология тундры-1994» и охотником Петром Окотэтто мы искали его, но безуспешно…

В 1944 г. Управление полярных станций было преобразовано в Управление полярных станций и связи [3, ед.хр.1444, л.313-317]. Территорию его деятельности от Карских ворот до бухты Провидения разделили на Амдерминский, Диксоновский, Челюскинский, Тиксинский, Шмидтовский, Провиденский арктические районы, в каждый из которых входил радиоцентр (РЦ) с научной группой и синоптическим бюро, несколько крупных («кустовых») станций и от 5 до 15 небольших станций [3, ед.хр.1400]. Они передавали информацию («сдавали погоду») на кустовую станцию, а те - в РЦ, в 1953-1957 г. преобразованные в РРМЦ (районные радиометеорологические центры). Кроме того, в состав Управления входили 24 станции при арктических аэропортах.

Мирная вахта

Принципы размещения новых станций несколько изменились. В 1920-е годы осваивался преимущественно бассейн Карского моря, в 1930-е же новые станции строились относительно равномерно по всему побережью. В 1940-е годы изучался в основном самый тяжелый в ледовом отношении район пролива Вилькицкого, а также Северная Якутия. Следующие десятилетия характеризовались максимальным развитием арктических исследований, проводились аэрофотосъемка, геологическая съемка, гидрографическое изучение огромных акваторий. Многочисленные экспедиции, суда и самолеты требовали информации о погоде, поэтому именно в 1950-е годы возникли станции в самых труднодоступных уголках Арктики - на далеких островах Ушакова, Исаченко, Виктория, Жохова, а также в новых аэропортах - Тадибеяха, мыс Каменный, Усть-Тарея и т.д.

С 1950 г. восстановилось нормальное снабжение продовольствием и оборудованием. На Рижском и Тбилисском заводах, а также в мастерских Главной геофизической обсерватории в Ленинграде наладились производство метеоприборов. Создание специализированных учебных заведений, как средне-технических - Ленинградского арктического училища (ЛАУ), Московских курсов полярных работников, так и высших - Ленинградского высшего инженерно-морского училища им.адмирала Макарова, способствовали существенному повышению уровня подготовки наблюдателей и качества наблюдений. В середине 1950-х годов зимовать на полярные станции отправлялись и выпускники-географы Московского и Ленинградского университетов и других учебных заведений.

Белый медведь пришел на полярную станцию (Северо-Восточный Таймыр, 1994).

Особенно способствовал расширению наблюдений и повышению их качества I-й Международный Геофизический год (I-й МГГ) в 1957-1958 гг. В 1966 г. был осуществлен переход на 8-разовые наблюдения через каждые три часа. Регулярно проводилось инспектирование станций опытными специалистами, оценка материалов наблюдений в специализированных отделах ГГО и Арктического института.

Лучше по сравнению с довоенным временем работали занимавшиеся проектированием, строительством и снабжением полярных станций «Арктикснаб», «Арктикпроект», «Арктикстрой». Постройка новых мощных ледоколов обеспечила более стабильную доставку на зимовки топлива, продовольствия, предметов снабжения, а также киноустановок, книг и других товаров культурно-бытового назначения. Тем не менее некоторые станции из-за тяжелой ледовой обстановки все же приходилось на год-два консервировать, но это было существенно реже, чем раньше.

Таким образом, улучшение качества самих наблюдений за погодой и климатом способствовало увеличению оправдываемости прогнозов, что существенно повысило безопасность мореплавания по Северному морскому пути и полетов в Арктике. В 1950-1970-е годы сеть из 100-105 советских полярных станций была едва ли не лучшей в мире.

Наблюдения проводит начальник полярной станции о. Русский в архипелаге Норденшельда А.П. Морозов.
Станция основана в 1935 г., закрыта в 1999 г. Фото 1993 г.

С середины 1950-х годов ГУСМП начал постепенно передавать свои функции специализированным союзным ведомствам. Вместе с Арктическим институтом полярные станции перешли в Государственный комитет по гидрометеорологии при Совете Министров СССР (Госкомгидромет). В 1973 г. на базе четырех самых крупных РРМЦ были созданы Управления по гидрометеорологии. В составе Амдерминского управления было 15 станций, Тиксинского - 22-25, Певекского - около 25. Самым крупным и знаменитым управлением было Диксонское, насчитывавшее 34 станции, в том числе самые северные и труднодоступные (о.Виктория, о.Ушакова, о.Визе и т.д.).

Девять десятилетий для трех первых станций не прошли бесследно. Одна из них (Югорский Шар) закрыта; станцию Вайгач в 1950 г. зимовщики под руководством опытного полярника В.А.Корнеева перенесли на мыс Болванский Нос, где она работает и сейчас. И только Марре-Сале продолжает регулярную службу практически на прежнем месте. Правда, увидеть каменные дома, построенные в 1912 г., уже нельзя - в середине 1950-х годов они упали в море в результате отступания берега, разрушаемого волнами. Борьба с абразией продолжалась до 1952 г., когда в 250-300 м от берега построили новые здания. До этого зимовщики постоянно тратили силы и время на разборку и сборку домов, а некоторые постройки умудрялись переносить на десятки метров целиком.

Основные этапы развития сети советских (российских) полярных станций.

К сожалению, в последние годы уникальная сеть российских полярных станций пришла в плачевное состояние. Прекратилась специализированная подготовка кадров, закрыты ЛАУ и КПР. Работает менее половины станций, на которых осталось всего по два-три человека, а летом иногда остается даже по одному. Каково ему приходится, трудно даже представить, ибо обязанности зимовщика чрезвычайно многообразны [13]. Программа наблюдений на многих станциях сокращена до предела, хотя компьютерные модели пока не в состоянии заменить реальные данные.

Для науки

Нам удалось все же провести анализ рядов среднемесячных и среднегодовых температур воздуха 20 действующих в настоящее время полярных станций. К сожалению, многие из них с длительными (с 1920-1930-х годов) рядами закрылись в 1990-е годы. Часто наблюдения прекращались на время из-за переносов станций с одного места на другое. Каждая авария, пожар, стихийное бедствие, временная консервация станции - пропуск; чем их больше, - тем менее точен анализ.

Реальная картина климатических изменений на протяжении XX в. гораздо сложнее, чем представляется широкой общественности. В Восточной Арктике - на Чукотке, в Восточной Якутии - действительно наблюдается заметное потепление. Четкая, статистически значимая тенденция к потеплению выявляется на о.Врангеля, мысе Шмидта, в Анадыре и Маркове.

Тенденции многолетних изменений среднегодовой температуры воздуха в Арктике: вверху - на станциях Нарьян-Мар (1) и Марре-Сале (2) не наблюдается ни потепления, ни похолодания; в середине - на станциях мыс Челюскин (1), о.Диксон (2) и бухта Тикси (3) наблюдается похолодание; внизу - на станциях Анадырь (1), о.Врангеля (2) и Чокурдах (3) - потепление. Коричневой линией показан тренд изменения температуры.

В других районах, наоборот, холодает. На мысе Челюскин, самой северной оконечности Евразии, за 70 лет (1933-2001) среднегодовая температура воздуха упала почти на 2°С. В то же время она практически не изменилась во многих районах Арктики за последние 50-80 лет.

Средние температуры января на большей части арктических территорий понижаются, а средние температуры июля практически везде испытывают лишь периодические колебания. Исключение - Чукотка, где летнее потепление статистически достоверно.

В то же время в последние 40 лет (после 1961 г.) температуры повышаются, и это повышение наиболее заметно на самых северных станциях, где за весь период наблюдений наблюдается похолодание. В районах, где наблюдается наибольшее потепление за весь период наблюдений (Чукотка), средние температуры января понижаются.

Причины столь различных тенденций изменения температуры воздуха, которые имеют явно выраженный цикличный характер, видятся нам в изменениях глобальной циркуляции атмосферы.

Таким образом, героическая работа нескольких тысяч полярников в течение девяти десятилетий позволяет делать аргументированные выводы о тенденциях изменения климата Земли. Внешне незаметная, она имеет огромное значение для всего человечества. Сеть российских полярных станций создавалась усилиями всей страны в течение многих десятилетий, даже во время войны, а разрушили ее за считанные годы. Восстановление же «законсервированных станций» обойдется гораздо дороже, чем поддержание их существования. Российские полярные станции - это уникальное явление в истории исследования высоких широт, ценнейшие памятники науки, культуры и техники, и сохранение их - наш долг не только перед потомками, но и перед теми, кто вложил в их создание свое здоровье, молодость, все силы ума, души и тела. Ведь рядом почти с каждой станцией находятся могилы зимовщиков, которые отдали своей стране все, даже жизнь...

Труд полярных станций, созданных для прикладных целей, в наше время стал важен и для фундаментальной науки.

Литература

1. Кремер Б.А. Первые полярные станции // Природа. 1974. №6. С.65-72.

2. Каневский З.М. Полярник // Природа. 1976. №5. С.52-63.

3. Российский государственный архив экономики (РГАЭ). Ф.9570. Оп.2.

4. Березкин В. Гидрометеорологические станции Карского моря // Труды отдела торговых портов Министерства торговли и промышленности. Вып.LVII. 1917.

5. Тихомиров И.К. Гидро-метеорологическая станция на острове Диксона // Записки по гидрографии. 1917. Т.XLI. Вып.1. С.129-144.

6. Горбатов Б. Обыкновенная Арктика. М., 1987.

7. Кузнецов М.А. Матшар. Л., 1967.

8. Материалы гидрометеорологических наблюдений полярных станций. Т.I. Вып.3. Основные наблюдения п/ст Четырехстолбовой. Сентябрь 1934 г. - август 1935 г. М., 1937.

9. Научные работы станции в бухте Тихой на Земле Франца-Иосифа. Труды Арктического института. Т.V. 1934.

10. Федоров Е.К. Полярные дневники. Л., 1979.

11. Пузырев В.П. Беломорская флотилия в Великой Отечественной войне. М., 1981.

12. Белов М.И. Научное и хозяйственное освоение Советского Севера 1933-1945 // История открытия и исследования Северного морского пути. Т.4. Л., 1969.

13. Кремер Б.А. Снова, как прежде, наедине со льдами // Природа. 1973. №5. С.84-95.